Дмитрий Крам - H.I.V.E. Подкидыши Улья

Компания еще посидела у костра, Седой с Никой немного рассказали о себе, пока девушка откровенно не начала клевать носом. На часах к тому времени было почти двенадцать, так что для всех это стало сигналом идти спать. Седой расстелил двухместный спальный мешок и они благополучно уснули. Так кончился самый длинный и тяжелый день в жизни Седого, наверное, если б его волосы были нормального цвета, то он снова посидел.

Седому снились кошмары, в которых он в той или иной вариации бегал от всевозможных зараженных. Самое обидное было то, что оружие каждый раз подводило его, то давало осечки, то просто не наносило урона. Он проснулся в два часа ночи. Странно, — подумал он — после пережитого, я должен спать как убитый до самого утра. Он проворочался еще полчаса, но так больше и не смог уснуть.

Самое интересно, он чувствовал себя абсолютно выспавшимся, такое ощущение у него было, только если он три дня подряд спал положенные восемь часов, что случалось крайне редко. Это не был «ложный бодряк», как он это называл, когда ты, поспав пару часов, чувствуешь себя бодрым. Но когда приходишь на работу, тебя тут же накрывает, и ты весь день борешься с тем, чтоб не уснуть стоя.

Седой не стал попусту терять время и решил, что пора вставать. Он аккуратно выбрался из спальника, чтоб не разбудить Нику. Немного полюбовался спящей девушкой. Ей все пережитое дается труднее, но вопреки его ожиданиям, она держалась молодцом — ни разу не упала в обморок.

Седой с фонариком побродил по округе, насобирав еще валежника, и подбросил хвороста в тлеющий костер. Подождал несколько минут. Вечно голодное пламя охотно приняло подношение. Сначала оно боязливо облизывало самые тонкие щепки и затем принялось поглощать все целиком, хрустя ветвями.

Седой уселся на бревно, взял удачно забытое Тафгаем точило и принялся подтачивать мачете. Клинку неплохо пришлось поработать за последние сутки. Следить за оружием — это первое дело в таких обстоятельствах. Закончив с заточкой, он отмыл клинок от редких вкраплений запекшейся крови и убрал в ножны. Ту же процедуру повторил с топором Ники. Он конечно кованный, но висел на стене в декоративных целях и не имел боевой заточки.

Затем Седой сходил до машины и нашел там универсальный набор для чистки оружия. Следующей на очереди была «Сайга». Она конечно только с магазина, но это совсем не значит, что добротно смазана, к тому же из нее уже довелось пострелять. Никину мелкашку с «Пээмом» чистка так же не обошла стороной.

Закончив с этим, он нашел в ящике с инструментами ножовку по металлу и принялся отпиливать дуло двухстволки. Когда рассвело, в руках Седой уже держал заряженный обрез. На футболке в районе поясницы, он пришил вертикальные петли и закрепил его там. Примерился, убедился, что в случае чего он быстро выхватит его одним движением.

Ближе к шести утра проснулся Крестный, через пятнадцать минут после него Тафгай. Загремели котелки, кружки. Седой решил не будить девушку и принял на себя ее обязанности по кухне, приготовив нехитрый завтрак. Нику он разбудил, когда все уже было готово.

Перекусив, группа выдвинулась в путь. Ехали они спокойно, за исключением редких остановок для того, чтоб издалека пристрелить тварей способных догнать машину на ходу. Один раз пришлось проехать через только перезагрузившийся кластер какого-то коттеджного поселка. Зрелище противоречивое.

Местные жители еще не поняли, что произошло и с интересом провожали взглядом необычную машину. Все они просто шли по своим делам. Больше всего впечатлила мать, гуляющая с ребенком в коляске. С одной стороны Седому захотелось выпрыгнуть из-машины, уговорить эту женщину поехать с ними, пусть даже под дулом пистолета. А с другой он понимал, что ни ей, ни остальным жителям не помочь, и из всех выживут лишь несколько счастливчиков, что выберет Улей — смертельная лотерея.

— Им не помочь, — словно прочитав его мысли, сказал Крестный.

— Ну может хоть кому-то сообщим, в отделение полиции заглянем, отдадим им брошюры. — взмолилась Ника.