Дмитрий Крам: H.I.V.E. Подкидыши Улья

Через дорогу находился забор из изрисованных граффити бетонных плит, увенчанных колючей проволокой. Седого всегда волновал вопрос, зачем, ведь было видно, что кроме кустов вездесущего клена, за ним ничего нет.

То тут то там в отдалении слышались крики, выстрелы и взрывы. Слева шагах в двух ста загорелась церковь. И орды зараженных направились на столб дыма, что как маяк звал их на ужин.

Седой тут же воспользовался моментом и перебежал через дорогу. Снял куртку и забросил ее на колючую проволоку, подтянулся на руках и хорошенько обмотал ее. Перебрался на другую сторону, но вот куртку снять не смог. Да и черт с ним, футболка у него тоже цвета хаки. Так что в маскировке не сильно потерял.

Треща кустами, он пробирался почти километр, натыкаясь на бутылки шприцы и прочие украшения заброшенных мест. Пару раз пришлось с помощью мачете успокоить бомжеватых пустышей. С одного из них он снял толстую куртку и взял ее с собой. Добравшись до другого конца забора, он выбрался тем же способом.

Перебравшись на ту сторону, ему тут же пришлось нырнуть под ближайшую машину. Там он пролежал минут пять, пока группа зараженных гоняла по двору таксу. Наконец они поймали бедную забачонку, та лишь успела жалобно взвизгнуть. Такой ораве она на два зуба.

Так он пробирался короткими перебежками от укрытия к укрытию. Наконец пришло время перебегать обратно через дорогу. В этом месте зараженных не наблюдалось. Не удивительно, ведь частный сектор гораздо менее населенный.

Седой пригибаясь, крался в вдоль заборов, пока не добрался до нужного ему дома. Хлипкая деревянная дверца ворот открылась без скрипа. Зрелище внутри ограды не предвещало удачного исхода его пути. Друг держал несколько десятков куриц. Сейчас весь двор был завален сплошным ковром из окровавленных перьев и остатков потрохов.

Седой поправил мачете в ножнах и плотнее прижал к плечу арбалет. Окно было выбито, он обогнул стоящую во дворе газель и медленно направился к нему, дабы заглянуть внутрь. Как только он сделал шаг, жужжащее облако взметнулось вверх. Орды черных мух согнанных со знатного пиршества выдали его присутствие. Остается лишь надеяться, что если твари и есть по близости, они не настолько умны.

Седой подошел к стене дома и стараясь не наступить на осколки стекла аккуратно заглянул внутрь. Отсюда просматривалось не все пространство, лишь одна комната. В ней словно устроили корриду — посуда разбита, мебель разломана и перевернута, все что можно было раскидать, раскидано. Виднелись останки как минимум двух тел.

Седой открыл входную дверь и прошел через сенки в дом. Стоило ему войти, как он услышал приглушенное урчание.

— Ну привет братишка. — дрогнувшим голосом, почти перейдя на шепот, сказал Седой.

Мерзкая скалящаяся тварь стояла на четвереньках. В нем еще угадывались черты лучшего друга, те же волосы, если их отмыть от налипшей от крови грязи. Та же домашняя футболка, в которой он его всегда встречал. Лицо осунулось, одержимый взгляд, глаза почти вылезли из орбит. Не здорово по-звериному дергает головой то в одну, то в другую сторону.

Тварь прыгнула и Седой не целясь, на вскидку нажал на спусковой крючок. Болт врезался в левое плечо и изменил траекторию полета чудища. Зараженный пролетел в считанных сантиметрах от Седого и ударился головой об пол. Резво развернулся, чтобы тут же снова упасть от удара берца.

Седой выхватил мачете из ножен, одновременно делая замах. Лезвие отсекло монстру пару пальцев и бессильно воткнулось в стену. Седой, отпрыгивая, выхватил нож и встал так, чтоб между ним и зараженным оказался стул. Он пнул стул одновременно с тем, как тварь снова прыгнула. Раздался хруст ломающегося дерева, а Седой всадил клинок в скулу монстра.

Зараженный опрокинул Седого на пол. Седой вцепился в нож, но тот намертво засел в лицевой кости. Левой рукой он схватился за торчавший из лопатки наконечник болта. Метал впился в кожу, но он со всей силы дернул и продвинул древко лишь на несколько сантиметров. Затем резко потянул вниз, обламывая наконечник. Перевернул его в руке и всадил в висок монстру.

Зараженный еще стучал ногами по полу, а Седой уже скинул с себя его тело. Все это произошло за несколько секунд, но Седому показалось что прошло не меньше нескольких минут.

Он обессиленно прижался к стене и, смотря на то, что когда-то было его лучшим другом, до крови закусил кулак и закричал. Беззвучно, так чтоб выходил только воздух. Их соединяло семнадцать лет дружбы, а разъединил один день.