Влад Воронов - Земля лишних. Однокласснички

Аккуратно, чтобы не закашляться, набираю воздух, и говорю:

– Merci!

Точнее, пытаюсь сказать. В горле все слиплось и работает неправильно, какой-то сип получается. Но песенка замолкает, обладательница голоса поворачивается ко мне. Повторяю попытку.

– Merci, mademoiselle!

Уже лучше, последние пару букв можно разобрать. Она всплескивает руками и начинает с пулеметной скоростью выдавать французские фразы. Красиво, слушал бы и слушал, но вот разобрать…

– Si vous parlez moins vite, je vais comprendre…

Она удивленно и даже как-то обиженно замолкает, после чего произносит медленно, тщательно выговаривая слова:

– Я очень рада, что вы пришли в сознание. Как себя чувствуете?

– Не знаю. Пока не понял.

– Хорошо. Это лучше, чем если бы не чувствовали вовсе. Хотите чего-нибудь?

– Да, попить. И… наоборот, наверно.

– Воды сейчас принесу. А насчет пи-пи не волнуйтесь, у вас там впитывающая пеленка… эээ… памперс, так что смело вспоминайте детство.

Мне почему-то сразу сделалось жарко и стыдно.

– А не лучше пойти в туалет?

– Все вы, мужчины, одинаковы. Пока доктор не разрешит вставать – никаких прогулок.

Она дала мне попить из какой-то странной чашки с носиком (хорошо хоть, не из соски!) и ушла за доктором. Вернулась минут через десять с высоким, уверенным в себе мужиком. Тот остановился возле кровати, сказал по-английски:

– Добрый вечер. Вы как?

– Хотелось бы ответить fine, но не уверен.

– Не возражаете, если мы включим свет?

– Включайте. Попробую привыкнуть.

Медсестра включила сначала маленькую лампу за изголовьем кровати, потом, через пару минут, большой свет. Глаза восприняли это без особенного восторга, но и возмущались не сильно. Минут через пять я уже вовсю пялился на обтянутую белым халатиком фигурку, невпопад отвечая на вопросы доктора. Не красавица, но симпатичная. Выглядит лет на тридцать, плюс-минус пятнадцать, точнее у женщин не угадаешь никогда. Складненькая. Грудь хорошей формы. Гхм… бедра на месте и в пропорцию. Волосы довольно светлые, стянуты какой-то повязкой, типа как у официанток…

– Лили, солнышко, покинь нас на несколько минут, а то у нашего пациента неконтролируемо растет давление и температура.

Медсестра хихикнула и вышла.

– Ну что, раз базовые рефлексы у вас присутствуют, дело явно пошло на поправку. Давайте-ка посмотрим вот сюда…

Мне светили в глаза фонариком, стучали резиновым молоточком по разным точкам моего многострадального организма, изучали голову под повязкой…

– Доктор, а что со мной было? И как это все надолго?

– Вас стукнули по голове прикладом, только и всего. По лбу. Повезло. На лбу очень крепкие кости. Плоскостью, а не углом. Повезло второй раз. Плюс ваша повязка отчасти смягчила удар. Повезло третий раз.

– Тряпка была великовата, пришлось ее свернуть в несколько слоев, чтобы повязать на голову.

– Вот видите, кто-то рождается в рубашке, а вы в наволочке. Но все равно – явное сотрясение мозга. Мозговая деятельность не нарушена, судя по всему, но какое-то время вы будете восстанавливаться и долго еще страдать от головной боли. Вам предстоит массаж, лечебная физкультура, много интересных процедур. А теперь – спать.

Я покладисто выпил очередную порцию непонятной жидкости из чашки с плоским носиком и заснул под ту же французскую песенку. А хороша, чертовка…

Веду растительный образ жизни. Лежу на одном месте, получаю питательную жидкость, оживляюсь на свету, засыпаю в темноте. Пытаюсь потихоньку шевелиться. Получается плохо, кружится голова, потею, как мышонок под метлой. Заметив первый раз мокрое одеяло, Лили испугалась и собралась бежать за доктором, еле успел объяснить. Поворчала, но сильно ругаться не стала. Раньше начнешь восстанавливаться, быстрее получится.

Да, медсестру зовут Лили. Она из маленького городка на юге Франции. Мы частенько болтаем, особенно по вечерам, когда она дежурит. Удивительно, но это именно ее наволочка спасла мне жизнь. Я не узнал в красавице медсестре перепуганную спросонья тетку, которой тогда поутру совал деньги. А вот она – узнала. Наволочку, конечно. Хотя уверяет, что такого героя с ружьем трудно забыть. Прикалывается, конечно, но приятно.

На второй или третий день, как я очнулся, Лили обмолвилась о длинном списке людей, которые ждут не дождутся со мной поговорить. Но доктор пока против, типа слишком я слаб. Попросил показать список. Она хихикнула, ушла и вернулась с листом бумаги, на котором было записано с десяток номеров и имен. Начала читать. Начальник – пусть идет лесом. Димка – интересно, хотелось бы пообщаться. Представитель банка, прокатная контора авто, знакомые мужики с пострелушек и из порта – это все подождет. Сэм и Чет – с удовольствием поговорю. Кто-то незнакомый из полиции – перетопчется. Совсем незнакомое имя – на фиг. И, внезапно, ПиЭфСи Льюис. Вот уж не ожидал.