Сергей Извольский - Забытый Путь

Не обращая внимания на замерших при моем появлении работников и специалистов Сферы, я посмотрел на экран. Разговор прервался, и я вновь набрал Ребекку.

— Слушаю, — дрогнул от напряжения ее голос.

— Я в Сфере, в Вильнев-д’Аске. Подскажи, как мне быстро добраться до Парижа?

Ребекка на несколько мгновений замолчала, осмысляя услышанное, а после заговорила:

— Сейчас я позвоню Мартину, он должен быть рядом — пусть берет самолет в Кортрейке — и летите в Париж. У вас очень мало времени, счет на минуты. Объявлять эвакуацию никто не станет — это равнозначно мгновенной детонации зарядов. Спецслужбы до последнего будут пытаться найти и обезвредить террористов — и пусть им помогут все боги. Де Вард сейчас направляется в Риц, где должна находиться Адель. Когда он ее найдет, я с тобой свяжусь, и вы встретитесь в… — тут Ребекка задумалась.

— Я в Париже самостоятельно смогу найти только одно место, — быстро произнес я, лихорадочно размышляя.

— Поняла. Мальчик мой, прошу, спаси ее, — только сейчас по голосу графини я почувствовал, что она действительно на грани истерики.

— Нет, — негромко произнесла Адель, прерывая доклад господина Лавуазье, руководителя своего штаба по связям с общественностью.

— Мадам, — несколько опешил от слов Адель тот.

— Это все… не годится, — произнесла Адель, задумчиво поглаживая широкий золотой браслет на руке, совершенно не сочетающийся с ее воздушным летним платьем, смотрящийся чужеродно и даже кичливо.

— Но мадам, мы начали действовать по утвержденной программе, которую разработали и многократно…

— Нет, — вновь негромко произнесла Адель, скупым жестом прерывая Лавуазье. — После того как в сети началось бурное обсуждение нашей схватки с Клеопатрой, я поняла, что для реализации плана по возвращению истинного статуса священному женскому началу еще слишком рано. Мы пока живем в мужском мире и если начнем действовать, как собирались, у нас могут возникнуть большие проблемы — особенно если к нашей работе попытаются примкнуть воинствующие феминистки или другие подобные недоразумения. Мы должны пройти по очень тонкому льду, и я не хочу рисковать прямо сейчас.

Адель сделала паузу, поглаживая браслет, после чего заговорила вновь:

— Записывайте. Хотя нет… запоминайте, — взглянула собеседнику в глаза девушка и, отведя взгляд, продолжила: — Крещение Хлодвига совершалось прилюдно и при немалом скоплении народа в специальной лохани на площади Реймса. Первым креститься должен был Хлодвиг, а после него сыновья, дружина и двор.

И когда, сбросив пурпурную мантию, Хлодвиг окунулся, принимая крещение, Ремигий опрометчиво произнес ставшие знаменитыми слова: «Mitisdepone colla, Sicamber, adoraincendisti, incendiquod adorasti», — призывая короля Меровингов почитать то, что он сжигал, и сжигать то, что он ранее почитал.

Хлодвиг вдруг задумался и спросил у Ремигия — если он должен сжигать то, что почитал, относится ли этом к могилам и памяти предков. На что Ремигий ответил, что, конечно же, могилы предков трогать не стоит, а вот языческие святилища надо бы уничтожить. Подумав, Хлодвиг вновь спросил у апостола франков, а что с самими моими предками? Если я принимаю христианскую веру, значит ли это, что они смогут присоединиться ко мне в небесных чертогах, покинув преисподнюю?

Ремигий ответил, что нет, ведь «De infernis nullaest redemptio» — из преисподней нет пути обратно, а предки Хлодвига как язычники никак не могли попасть в рай. Хлодвиг озадачился и, не выходя из бадьи, у которой уже ждали своей очереди сыновья, графы и дружина, задумался. Если что, — на миг прекратила монотонный рассказ Адель, — похожая ситуация произошла с ярлом Радбодом, можете посмотреть в книге «Путь Короля», там это хорошо описано. Итак, Хлодвиг, по-прежнему не выходя из бадьи, спросил у своих подданных, согласны ли они на то, чтобы разделиться с предками и никогда больше не увидеться с ними на небесах? Конечно, никто из его подданных не ответил утвердительно.

Хлодвиг был мудрым королем и не стал отрицать принятие христианской веры, уже окунувшись в воду. Но в тот день крещен оказался только он один и подписал соглашение с Римской Церковью, став королем-христианином. Новым Константином, как звучал дарованный ему церковью титул. Доступно рассказала?

— Да, мадам, — умело скрывая недоумение, кивнул Лавуазье.

— К завтрашнему дню мне необходим документ, составленный на этой канве, в котором обязательно должно быть упомянуто о наличии у Меровингов гаремов, языческих обрядов погребения и традиции посвящения мальчиков в «священные короли» с помощью ритуального секса по достижении двенадцати… хотя нет, в этом случае правда нежелательна, пусть будет хотя бы пятнадцати лет.