Ольга Крамер - Наперекор судьбе [litres]

Ленинский проспект плавно перешел в радиальную улицу Большая Якиманка. В первую очередь она порадовала Фролова отсутствием высоток, которые одним своим видом давили на психику. И брошенных автомобилей здесь было меньше, потому маневрировать между аномалиями было легче. Женя даже успел войти в раж, когда объезжал очередное аномальное поле, в обилии заселенное электрическими аномалиями. Он так увлекся дорогой, что не заметил, как Ранчу пришел в себя.

– Левее возьми, там впереди «липучка», – послышалось за спиной, и Женя от неожиданности ударил по тормозам. – «Лошадок» не хватит проехать.

Рыжий ударился многострадальной головой о водительское сиденье, грязными словами вспомнил чью-то там мать и схватился за голову.

– С возвращением, – бросил пилот, даже не обернувшись в сторону Ранчу.

Он снова вернулся к дороге и действительно приметил, что участок в том месте, куда указал Ранчу, выглядит несколько странно: слишком много листвы и мусора на нескольких квадратных метрах. И мусор этот не колышет ни ветер, ни многочисленные ливневые потоки.

– Спасибо, – легко сказал парень.

– За что? – машинально спросил Евгений.

– За то, что спас. После всего сказанного, ты мог меня бросить умирать, забрать тачку и уехать. – Ранчу замолчал, и пилот бросил быстрый взгляд на зеркало заднего вида. Парня явно мучила тошнота. – И прости меня. Вижу, мужик ты хороший, правильный. Не хотел бросить тень сомнений на твою подружку и тебя задеть.

– Забили, – предложил Женя. – Просто никому не говори, что ты меня знаешь.

– Не скажу, – пообещал Ранчу.

Женя по голосу, по взгляду понял – парень не врет. И благодарность у него шла от души и стыдно было тоже искренне. Что ж, один-один.

– Стой!

Как только «Лада» остановилась, за спиной водителя послышались характерные звуки человека, страдающего рвотой. Последствия сильного сотрясения головного мозга терпеть парню еще долго.

– Воды у меня больше нет, последнюю и так тебе отдал.

– Под сиденьем есть пятилитровая канистра, – утирая проступающие слезы, ответил рыжий.

Перелив во флягу воду, которая почему-то была белесого оттенка, пилот протянул ее парню.

– Она мутная какая-то, – предупредил его Женя.

– Все нормально, – заверил его охотник за удачей. – Поведешь машину? Я, сам видишь, не в форме.

– Поведу. Но ты будешь штурманом.

Сталкер достал из аптечки блистер с неизвестными Жене (возможно, и официальной медицине) таблетками и заглотил несколько штук. Еще через двадцать минут парнишка был бодр, весел и не замолкал практически ни на секунду. Он говорил много и с охотой. Иногда сбивался, часто от переполняющих его эмоций задыхался, активно ерзал на месте и даже несколько раз привстал, за что поплатился, ударившись макушкой о прутья крыши. Почти все разговоры были у него о городе и его истории. Оказывается, он здесь родился, рос и даже успел немного поучиться, но после того, как Москва превратилась в одно большое кладбище, он с родителями и многочисленными родственниками переехал в Казань. Там доучился на филолога, отслужил в ВДВ и вернулся в Москву. Сделал он это не только от тоски по столь близкому сердцу городу, а из духа авантюризма и нехватки адреналина в обыденной жизни. И это был первый на памяти Жени человек, который был абсолютно счастлив в Зоне. Его не привела сюда острая необходимость, за плечами не было горького опыта, он не переживал потерь, которые многих тащили на дно. Нет, ничего подобного. Ранчу, а за Периметром жизнерадостный парнишка по имени Андрюха, жил и бед себе не знал – были у него и родители, и девушка красавица (с его слов), и друзья – верные и хорошие, да только жить было скучно, вот и подался в Зону. И за полтора года он ни разу не пожалел о своем выборе. Родня уверена, что кровиночка родная на заработках за границей, за что в подтверждение легенды получали ежемесячно приличную сумму, заработанную парнем, и фотографии, качественно сделанные в графическом редакторе самим «бизнесменом». Рыжий даже несколько фото показал Жене. Вот он рядом с Тауэрским мостом – весь серьезный, деловой, а на другой фотографии он уже улыбается на фоне Лазурного берега, на юго-востоке Средиземноморского побережья Франции. Хорошо сделано, качественно – не зная и не отличишь. Женя только покачал головой, не одобряя ложь парня. Загнется ведь, а родители будут искать его по заграницам, а не в гнилой Зоне. Но лезть не стал – не его дело, да и Ранчу парень взрослый, чтобы принимать решения и нести за них ответственность. Только горячий слишком, о смерти он не то, что не задумывается, но и не верит в нее. Но это нормально. По юности и глупости все горы сворачивают, а уже потом, повзрослев и став мудрее, пытаются выбраться из-под них.