Тарас Асачёв - ORBIS 3 [СИ]

— Неправда, — легко ответила, Тушканчик и, сделав два шага в сторону Орка, наклонилась и что-то произнесла прямо в ухо уже мертвому Саартуку, после чего вложила в его рот один из черных Батов и поцеловала его в лоб.

Когда же она выпрямилась и обернулась, все увидели не Полиниду, и не Тушканчика коей она была в воспоминаниях. Все узрели молодую девушку лет семнадцати-девятнадцати с красными синяками под глазами. Жидкие волосы девушки едва доходили до плеч, руки ниже локтей были покрыты черными исколотыми венами. Когда она разомкнула тонкие бледные губы, никто не узнал ее голоса:

— Я всегда смотрела на тех, кто меня окружает…. — она тяжело вздохнула и шагнула навстречу Люцилле. — Хорошие или плохие, полезные или нет, это все неважно. Я окружала себя только надежными созданиями, ибо все неважно, если ты не веришь в тех, кто рядом с тобой! — еще шаг. — Куда делись твои князья ночи?! А где сейчас мой? Он мучается от подымающегося светила, но он здесь! Среди нас и мои враги, но они мне хорошо известны, я уверена даже в их злобе. Тебя окружили не злодеи или зловреды. Все здесь стоящие — всего лишь патриоты!

— О чем ты, безумная?! — пытаясь отшагнуть, воскликнула, скривившись, Люцилла.

— Ты никогда не ошибалась, потому что никому не доверяла. А я верила, верила и любила, и меня предавали и убивали. Но Орбис научил меня главному — ценить жизнь и тех, кто достоин ее! Поверь мне, сестра, даже то, что ты научилась копировать проклятие Братислава, тебе не поможет от стихий и носителей истинной силы! —тонкая девушка-наркоманка повернулась к Ворадору. — Ты первый!

Ожидавший подобной команды вампир оказался около Люциллы словно тень, и, не дожидаясь ничьих речей, вонзил в ее почти каменную шкуру клыки, что едва не сломались от такого контакта. Он пил жизнь из этой воскресшей, а его крылья уже начали тлеть в лучах поднявшегося солнца. Вспыхнули! Дикий огонь спускался все ниже, выжигая плоть Носферату прямо во время трапезы, под стоны боли Люциллы, страдающей, но не умирающей….

Обожженные кости вампира упали в грязный песок, а Некромантша, побледневшая и ослабшая продолжала стоять и смотреть на свою противницу, снявшую маску аватара с мелочной проклятой сущности. Но та лишь повела рукой по остальным персонажам.

— Не могу отказать себе в пафосной речи. Твой час пробил сотни лет назад, когда тебя вписали в историю этого мира. Тебя воскресили по ошибке, дав тебе жизнь, которую сейчас отнял Ворадор. Тебе дали силы против смерти, разделив твою судьбу, и это отниму я. Когда ты останешься без всего этого, Феанор, как жрец Алекты, вернет тебя в первобытное ничто! — она повернулась к Феанору и кивнула. А затем ее взгляд пошел по мрачным и уставшим лицам тех, кто стоял рядом, кто дошел до этой точки невозврата. Она смотрела на всех кто останется в этом мире навсегда и словно извинялась одними только глазами, глазами волчицы. — Больше всего на свете, — вдруг произнесла она, возвращая взгляд своей названной сестре. — Я любила жизнь! Я любила….

Едва она произнесла эти слова, как в ее руках появился белый вызванный кинжал. Никто и никогда не видел, чтобы Тушканчик училась этому искусству, но сейчас это было уже не важно. Тонкое светящееся лезвие в утренних лучах, быстро вошло между ребер, не останавливаясь и пробивая слабое сердце чародейки. Она выдохнула голубоватый пар, когда клинок начал пропадать из ее рук. В это время Люцилла попыталась убежать — она вскинула посох и быстро открыла портал, вспыхнувший зеленоватым маревом с черными прожилками, но едва она сделала свой первый шаг, как ее голову разнесла тяжелая булава, брошенная гнадмастером. Тело ее осело, но темная королева еще продолжала жить, когда тень, отбрасываемая Феанором, поднялась и обхватила четырьмя руками вопящую в ужасе женщину. Алекта не постеснялась общества и явила себя молодому миру, чтобы забрать ту, кто смог избежать неминуемой смерти. А затем, обе фигуры провалились в черную тень как в прорубь, оставив после себя лишь амулет Сансары. Феанор поднял его, упав на колени.

Только после этого Артур бросился к худому телу Тушканчика, что совершенно не держало грациозных одежд великой правительницы. На глазах всех он попытался воскресить ее как сотни раз до этого, он воскрешал незнакомых ему людей, но ее душа не отозвалась на зов. Эльфы, лишь недавно превращенные в зомби, начали медленно расходиться друг от друга на пару шагов и вскидывая руки к небу. Растения, жившие внутри каждого из них, стали стремительно расти и рвать тела остроухого народа. На месте каждого воина Полиниды выросла сосна с нежно малиновыми иголками, сотворив в чистой пустыне пятачок кровавого пятна, давая ей шанс на новую жизнь. Деревья отбросили тени, прохлада заструилась между стволами. Рядом с одним из таких упал одинокий воин, державший в изрубленных руках одинокую мятую сигарету.