Борис Батыршин - День, который не изменить [litres]

Вместо лица — маска, залитая кровью. Густые волосы слиплись, тёмные капли падали с них на песок.

«… так вот, чем это пахнет…»

Мишка согнулся вдвое, его вырвало.

Лёшка обернулся. Физиономия бледная, меловая, ни кровинки.

— Парни… Что тут за беспредел, а? Его же убили!

Витька с трудом подавил нервное хихиканье. Приятно хоть в чём-то чувствовать себя на высоте положения.

— Лёш, я же говорил — не пугайся. Можешь, конечно, не верить, но мы уже не тут, а там.

Интересно, если бы Лёшке Долотову рассказали о провале во времени до стычки на дороге — он поверил бы? Да нипочём, решил Витька. Тележные колеи? Фигня, свернули не туда, мало ли кто тут на телегах катается? Погода резко изменилась? То ли ещё бывает! Сети не ловятся, ДжиПиЭс нет? Что-то не то с магнитосферой. А вам, парни, надо лечиться, пока не приехали за вами добрые дяди в белых халатах и не надели на вас длинные рубашки, рукава которых по странному капризу дизайнера завязываются на спине…

Но яростная, отнюдь не постановочная, сабельная рубка; пуля, ширкнувшая чуть ли не по волосам — это крайне весомые аргументы. Десятиклассник поверил сразу.

Главное подтверждение лежало посреди дороги, истекая чёрной кровью. Можно, конечно, заподозрить коллег по реконструкции в страсти к дурацким розыгрышам — но труп есть труп, какие уж тут шутки! Кое-как стряхнув оцепенение, ребята подошли поближе. Мишка держался позади — он только-только справился с ротными позывами и теперь вытирал рукавом рот.

— А ведь это не драгун… — сказал Лёшка, присев возле тела. — И даже не француз. Помните, я говорил, что вензель на вальтрапе какой-то странный? Я только сейчас вспомнил: это вюртембержцы, конные егеря. А вензель — это переплетённые латинские буквы «F» и «R» — «рекс Фридрих». «Рекс» — по латыни «король».

— Вюртембержцы? — удивился Витя. — Впервые слышу.

— Одно из немецких княжеств. — пояснил десятиклассник. — Единой Германии тогда ещё не было, она появилась только спустя полвека. Вместо неё была куча мелких государств — княжества, герцогства, королевства. Многие стали союзниками Наполеона и послали войска в Россию. Саксонцы, вестфальцы, или вот эти…

Витя припомнил тёмно-синие ряды вестфальских фузилёров на краю Семёновского оврага: белые с синими отворотами мундиры, уставленные штыки и мальчишки-барабанщики под градом русских пуль.

— Они и орали не по-французски, — продолжал Долотов. — Я сразу понял…

— Точно, по-немецки они орали. — уверенно заявил Мишка. — Я знаю немного, у меня мама переводчик с немецкого.

— Вот-вот, — подтвердил Лёшка, — При Наполеоне княжество Вюртемберг стало королевством, полк так назывался — «четвёртый королевский конноегерский». А конь, которого вы привели, наверное, принадлежал вюртембергскому офицеру.

Витька уже успел поведать товарищу о встрече на дороге.

— А почему казак его драгуном называл? — спросил Мишка. — Я точно помню: «драгунская конячка»!

— Из-за этого. — Лёшка кивнул на каску, сиротливо валявшуюся в колее. — Кожаная, с щетинным гребнем-«гусеницей». Такие же носят русские драгуны, вот казак и перепутал.

Мишка, словно мяч, поддал ногой каску — она, блеснув металлическим налобником, отлетела в кусты. Наклонился, поднял короткое ружьецо с раструбом на конце ствола.

— Странный какой-то мушкетон. Ствол не стальной, а из бронзы, и толстенный. С воронкой!

— Это тромблон. — объяснил Долотов. — Мушкетон для стрельбы картечью.

— Как в фильмах про пиратов? А раструб — чтобы картечины шире разлетались?

— Чтобы удобнее заряжать, сидя на коне. Представь: вокруг пальба, взрывы, конь вертится — поди, попади шомполом в узкий ствол! А с раструбом — раз, и готово!

Ну вот, началось, недовольно подумал Витька. Дай этим двоим волю, до утра проболтают! А если заявятся приятели убитого — что тогда делать? отстреливаться из этих самопалов?

— Хватит болтать, знатоки! Вытаскиваем мотоцикл из кустов, и валим отсюда! Найдём место поукромнее, вот там и облизывайте свои трофеи!

С мотоциклом пришлось повозиться. Перемазавшись, исцарапавшись, они кое-как выволокли тяжеленный «Днепр» на дорогу. Мишка, вполне освоившийся с обстановкой, стащил с убитого патронную сумку, открыл, удовлетворённо кивнул — полна коробочка патронов, скрученных из серой бумаги.

Подошёл Лёшка.

— Давайте лошадей поймаем, а? А то, как заведём движок, они сразу разбегутся!

Витька удивлённо посмотрел на десятиклассника: