Сергей Клочков - Синдром Зоны [litres]

– А ну назад!

– Щас!

И снова тихий топот. Хорошо бегает Хип. Быстро и негромко, но так, что фиг оторвешься. В хорошей форме дева, ничего не скажешь. И никак не поспоришь с ней при этом опять же. Упрямая.

Вот и река. Тропинка между густых ивовых кустов, зелеными клубами закрывающих воду, и осока у кромки воды, и песок, мягкий, грязновато-желтый, а на нем следы. Хорошо бежит, зараза, но ничего, скоро темп сбавит, а там и место чуть более открытое будет – все реже кусты и выше берег.

Чист с компанией перестали бежать примерно через три четверти километра вдоль реки – следы изменились, стали чаще и не такими глубокими. Хорошо, то что надо. Наверное, успокоился уже Гоша, решил, что пронесло, и перешел на быстрый шаг. И нам не дело спешить – впереди со сталкером два головореза, поэтому тоже идем тихо и не быстро.

– Хип, давай чуть в сторонку, кусты впереди кончаются, и тихо, смотри. Там заляжешь и постарайся аккуратно снять двоих уродов. Гошу только не трогай, мой он.

– Приняла. – И Хип быстрой бесшумной тенью скользнула между пепельно-зелеными зарослями. Река снова повернула немного, и кустарник закончился широким песчаным пляжем у сонного, медлительного плеса. Чист шел спокойно, быстрым шагом, метрах в тридцати, – мы его неплохо нагнали. Я спрятался за крайним кустом.

– Действуй, стажер.

Хип не нужно было просить дважды. Треснули две короткие, быстрые очереди, разом свалившие обоих бандитов. Чист, мгновенно нырнувший на землю, перекатился, поднял автомат и, лежа на спине, длинной веерной очередью полоснул по кустам. Я, вставив нужный магазин, перезарядил Хакер, и единственный патрон ушел в патронник.

Гоша отстрелялся. Пустой рожок от АК-74М полетел в сторону, и сталкер начал тянуть из разгрузки следующий.

– Свиделись, Чист. Предупреждал ведь тебя.

Я вышел из-за укрытия и направился по речному пляжу навстречу Гоше. Тот, увидев меня, побелел как полотно и забуксовал ногами, отпихиваясь от мягкого желтого песка. В выпученных глазах застыл суеверный ужас, и над рекой разлетелся долгий высокий вопль.

Гоша не успел ни перезарядиться, ни подняться на ноги.

Маленькая пуля калибром пять целых и пятьдесят шесть сотых миллиметра вошла ему чуть ниже подбородка, в щетинистую тощую шею, оставив темное пятнышко, и на выходе буквально разворотила затылок, окрасив песок длинным красным шлейфом. Чист умер мгновенно, разом оборвав последний свой крик, смешавшийся с эхом выстрела.

Я подошел, взглянул в остекленевшие глаза, и, наверное, впервые за всю жизнь в моем маленьком красном альбоме не появилось новой фотографии. Молчала душа. И в голове не было ровно никаких тревожащих мыслей, только прохладное, спокойное чувство – так бывало, когда падал с сердца какой-нибудь тяжелый, угловатый камушек ожидаемой, но не сбывшейся гадости.

Сионист был ранен. Высокий смуглый лоб усеял бисер пота, лицо побелело и как будто заострилось. Он лежал на носилках, и ему уже заканчивали перевязку. Пуля навылет прошла немного выше бедра, прошив бок, где теперь широким алым пятном пропотели бинты.

– О, Седой… плохо мы отстрелялись, бродяга, очень плохо, но тебе персональное спасибо за снайпера и пулеметчика – Якут уже мне доложил.

– Что с потерями? – тихо спросила Хип.

Сионист закрыл глаза, вздохнул.

– Семеро погибли. Тринадцать раненых, и двое очень тяжело. Их на автобусах уже увезли, с ними уехал Костоправ. Дорого нам встал этот бой. Очень дорого. Не только бандиты были в лагере, видимо. Кое-кто и посильнее с нами воевал.

– Бывшие наемничьи морды, – зло сплюнул на землю незнакомый мне сталкер. – К гадалке не ходи – человек, наверное, восемь. Почти все свалили, гады. И что самое паршивое, сталкеры с ними были. Одного я даже узнал.

– Не трави себе душу, атаман. – Якут кивнул в сторону разгромленного поселка. – Это надо было сделать. Общество так решило. Тебе бы с ранеными уехать.

– Нам бы побольше обстрелянных ребят, – выдохнул Сионист. – Ничего, Якут, ерунда, заживет. Бывало хуже. Сколько в поселке положили?

– Полсотни точно, – вперед вышел Капкан, поправил на груди СВД. – Посчитаем, не вопрос. Десяток козлов еще за поселком, на засаду нарвались, тоже все лежат. И пятнадцать чертей, наверное, ушли, но это по максимуму, точно не больше. А банде однозначно хана.

– Одной – может быть, – задумчиво произнес Сионист. – Там что в поселке, есть кто живой?

– Есть, – буркнул Капкан, почему-то зло ухмыльнулся. – В центральном богатом доме закрылись, черти. Дверь железная, окна, решетки, не заберемся. Там еще у них оружие, арсенал. У многих бандюганов, кстати, стволы получше наших будут. Вон, таких, как у Седого, мы уже штуки три подобрали.