Юрий Мори - Метро 2035 - Эмбрион. Начало [litres с оптимизированной обложкой]

Черт их знает. Да и не важно.

За первой парой викингов, так же крутя головами, вылетели еще двое. Один из них волок на короткой веревке невысокого парнишку. У пацана были связаны перед собой руки, и сопротивляться кряжистому, с толстой шеей бойцу он никак не мог. Мальчишка явно пленник – одет в камуфляжку не по размеру, с респиратором на лице и в явно женских ярких ботинках. На раба не похож, на викинга тем более.

– Бьорн! – дурным голосом взревел один из первой двойки. Судя по всему, командир группы. – Раба не упускать! Всем за мной!

Кряжистый дернул за веревку, едва не снеся пацана с ног. Бестолково оглядываясь, бородачи затопали по дороге, стараясь прижаться к домам по той стороне, где сидел Кат. Вой одинокого морта превратился в многоголосье – хоть на сцену выпускай. Твари были совсем рядом. Судьба бестолкового патруля – или это у них сталкеры такие? – викингов была предрешена. На взгляд Ката, все справедливо. Пацана только жалко, откуда он вообще здесь взялся? Сбежал из убежища на поверхность?

Кат заворчал, но решение уже было принято. Вниз по лестнице, встать у входной двери и ждать. В дом викинги не сунутся, они тупые, судя по попытке сбежать от стаи. Здесь останавливаться надо, сбиваться в кучу и стрелять, помолясь Одину. Если патронов хватит, так можно отогнать мортов. Перебить, сколько смогут. Но вот так бегать?

Впрочем, не его это заботы.

Мимо двери, громко бухая сапогами, пронеслись первые двое. Пахнуло немытыми телами, чесноком и самодельным пивом. Классика жанра. Как есть – свиньи.

– Вальд! Ва-а-льд! – задыхаясь от бега, заорал командиру третий. Из-за респиратора голос у него был утробный, приглушенный. – Догоняют!!!

Кат пропустил и его – недолго им, дуракам, бегать. А вот для четвертого случился сюрприз. Из-за покосившейся двери выглянул полуголый мужик, перемазанный кровью и серой пылью до полной неузнаваемости, махнул монтировкой, да так удачно, что вдавил каску в голову. Проломил. Аж рога сошлись острыми кончиками. Викинг хрюкнул что-то и завалился на бок, роняя автомат.

Кат моментально перехватил веревку и выдернул из ножен павшего короткий прямой тесак с самодельной ручкой. Потом поднял автомат и, таща за собой ничего не понимающего мальчишку, нырнул обратно в подъезд. Вой был уже оглушающим, но мортов пока не видно. Есть шанс спрятаться.

Один из викингов снова обернулся на бегу, но увидел только лежащего на асфальте напарника. Ветер колыхал ленточки на рукаве, а из-под раздавленной каски медленно натекала темная лужица крови. Потом из-за угла хлынула лава мортов и думать стало некогда. А через несколько мгновений – и некому.

– Не шуми. И руки разомни, посинели уже, – сказал Кат.

Разрезанная трофейным ножом веревка валялась в углу. Автомат сталкер по-хозяйски держал под рукой. Во времена, когда стрелять учатся с младенчества, лучше не откладывать ствол далеко. Тем более странный он, этот мальчишка.

Непонятно, кто. Зачем. Откуда.

Они сидели на чердаке. Морты не мастера лазить по лесенкам, поэтому Кат и решил прятаться именно здесь. Спину жжет невыносимо, надо добраться до схрона, но пока высовываться на улицу рано. Беспорядочная стрельба давно стихла, из чего Кат заключил – схарчили троих викингов. Не вернуться им в Нифльхейм, не вознести кровавую молитву Одину, Тору и Локи. Не попить пивка, в общем.

Под окнами – хоть отсюда и не видно, но слышно прекрасно – морты жрали невинную жертву Ката, погромыхивая брошенным рядом прутом. На нем осталась кровь, нести его с собой сталкеру дальше чревато. Нюх у мутантов выше всяких похвал, как бы и его разодранную спину не почуяли.

– Ты кто есть-то? – спросил Кат.

Мальчишка стянул респиратор и оказался постарше, чем сперва решил сталкер. Четырнадцать-пятнадцать, лет на пять младше самого Ката. Просто тощий и ростом не вышел. Наголо бритый, с маленькой синей татуировкой на левом виске и очень светлыми, почти прозрачными глазами, в медузах радужки которых плавали точки зрачков. Левый глаз нормальный, а во втором – два зрачка, отчего казалось, что мальчишка тщательно высматривает что-то внизу, но при этом смотрит на тебя этим же глазом. И наколка странная – что-то восточное: палочки, точечки. Где-то Кат такую хрень уже видел, в книжке, но вспоминать было лень.

– Филя, – подумав, отозвался подросток. Голос у него был охрипший, словно железкой заскрежетал по асфальту. – Филипп, в смысле.

– Из какого убежища? Проспект? Площадь Ленина?