Юрий Мори - Метро 2035 - Эмбрион. Начало [litres с оптимизированной обложкой]

– Кат… Ты сегодня как? – Витька догнал его и шел почти рядом. Череда согнутых фигур, звенящих железом на каждом шагу, от этого немного ломалась, теряла четкость формы, но во дворе и так толчея, не заметят. Со скованными короткой цепью ногами строй все равно держать проблематично.

– Сегодня готов, – бросил Кат. Ему не хотелось долго разговаривать на пронизывающем ветре, да и бывший одноклассник не внушал большого доверия. Он здесь дольше самого сталкера, но даже не пытался бежать.

– Хорошо, хорошо! – Витька поклонился одному из охранников, внимательно следивших за рабами, строившимися в четыре колонны по числу отрядов. – Молчу.

Бывшее здание университета, где предки обучались разным сельским премудростям, было тщательно, но неумело покрашено в черный цвет. Со стороны производит впечатление, а вблизи, конечно, не скрыть осыпающиеся стены, окна, забитые досками или заложенные редким теперь красным кирпичом. Мрачное зрелище, но так и задумано.

Кат втянул воздух сквозь плотно сжатые губы. Не хватало еще простудиться, что на таком ветре раз плюнуть. Подошел к сараю с инструментами и выбрал тяжелый, но необходимый для своего замысла лом. Витька обошелся лопатой.

Их колонна, сопровождаемая пятеркой тепло одетых автоматчиков в смешных рогатых шлемах, вытянулась за ворота внутреннего двора и неторопливо потянулась в сторону дороги. У каждого раба на плече был лом, лопата или грабли, зубцы которых были обмотаны проволокой, превращая инструмент до весны в подобие скребка.

Чистить предстояло кусок бывшей дороги. Она широкой, плавной петлей огибала бывший комплекс учебных зданий и общежитий университета. Засыпана снегом дорога или очищена до блеска наледи на потрескавшемся асфальте – на самом деле не имело значения. Ездить было некому и не на чем. Несколько лошадей, оставшихся в конюшнях во время Дня, потомства не дали и давным-давно были съедены. Почему-то они и коровы пострадали даже больше людей, а вот свиньи выжили. Прижились, обросли шерстью. Окрепли. И обычные, и те, что на двух ногах – идут по краям колонны, смеются, выпуская струйки пара изо рта, иногда подгоняют дубинками и пинками отстающих.

Кат шел, утаптывая нападавший за ночь снег ботинками, в первых рядах колонны. Идти тяжелее, приходилось пробивать дорогу остальным в наметенных сугробах, зато почти нет шансов получить куском шланга, набитого песком, по хребту.

– Кат, слушай! А куда мы побежим-то?

– Плешков… Вот ты дурак? – прошипел сталкер. – Услышит кто и позовет охранника. За лишнюю миску помоев сдаст нас, себя и родную мать. Если она жива еще.

– А-а-а… Ой, ну да.

В «пионерлагере» Базы они с Витькой дружили. Правда, когда Ката выгнали, лучший друг даже не появился попрощаться. Но это дело прошлое. Других знакомых здесь не было, приходилось держаться хоть кого-то, кого знаешь.

Витька Плешков попал в рабы викингов по глупости. В увольнение поехал в убежище, на проспект Революции за покупками, там у них что-то вроде рынка на поверхности по воскресеньям. От своих отбился, забрел в подпольную распивочную – ну как подпольную, все ее знают, включая главу убежища, но официально ее нет. Пропил патроны. Потом подрался с зашедшими отдохнуть от своей земли мрака и тумана викингами. Естественно, был крепко избит, лишился оружия и документов, а затем наряжен в якобы перебравшего спиртного викинга и на глазах всех из укрытия под этим видом уведен в Нифльхейм. Шикарная карьера – из бойца Базы в рабы немытых последователей Рагнара.

С тех пор здесь и обитает.

Кат шел, поглядывая по сторонам, и думал. Не одну книгу он прочитал из шикарной по нынешним временам библиотеки Базы о возможном будущем. Предки ведь не идиоты, несмотря на печальный конец цивилизации. Предполагали что-то такое. И войну, и последующий постапокалипсис. Но почему-то многие думали, что выжившие люди будут создавать некое светлое будущее. Строить на обломках новый мир. Никто из них, правда, не подумал, что раз разрушенный мир был говном, то откуда возьмется что-то светлое потом?

Оно ниоткуда и не взялось.

Выжили ли другие города, хоть как-то, хоть частично – неведомо. Радиостанция Базы – чудом сохранившаяся – связаться ни с кем за эти двадцать с лишним лет не смогла, хотя антенну на поверхность вытащили и чуть не до середины здания управления железной дороги, местной ЮВЖД, дотянули. Тишина. И на наш вызов ответа нет, и других сигналов ноль. Фоновый шум эфира.

Вселенная призраков, шепчущих друг другу слова неумелого прощания.