Антон Демченко - Пылающая полночь

— Знаете, сударь Дим, когда вы так объясняете, все выглядит не страшнее лесной прогулки, — задумчиво проговорил Пир. — Но вспоминая рассказы о Пустошах… разница пугает.

— Истина всегда лежит где-то между крайностями, вне зависимости от числа последних. Для новичков и самоуверенных глупцов, ищущих подвига, Искаженные земли действительно смертельно опасны. Но немного осторожности, знаний и опыта снижают эту опасность многократно, сударь Граммон. Мы, ходоки, знаем это как мало кто другой.

— И где же набираются знаний и опыта те самые новички? — прищурился Пир. Пытается поймать на несостыковках? Зря.

— Знания можно купить, а опыт наработать в командах ходоков, — улыбнулся я в ответ. — Правда, цена знаний некоторым может показаться завышенной, но это дело такое… относительное.

— Какое? — не понял Граммон.

— Относительное, — повторил я. — То, что одному покажется слишком дорогим, другой купит даже за вдвое бóльшую цену. Особенно если этот другой уже успел хоть раз побывать в Пустошах.

— А если в цифрах? — уточнил Пир. Какой он, оказывается, настойчивый. Может, Наста его за эту черту характера и грохнула? А что? Достал ее спутник своими приставаниями до печенок, девка его и пришибла. Чем не версия?

— Ответь уже своему помощнику. Не видишь, как ерзает? — Ехидный тон соседа мгновенно вернул меня на землю.

— Если в цифрах, то в шесть-семь сотен можно уложиться. Золотых, разумеется, — ответил я и с удовольствием наблюдал, как отвисает челюсть высокорожденного аристократа.

— Это же два года учебы в Университете… или месячный доход среднего баронства! — охнул Граммон, приходя в себя от таких новостей.

— Увы, да. Знания всегда стоят дорого, — делано печально вздохнул я в ответ и, бросив взгляд на алые отсветы закатного солнца, недовольно нахмурился. — Так, сударь мой Граммон, мы с вами заболтались, а время идет. До захода солнца осталось не больше часа-полутора, так что отыскать в Пустошах безопасное место для ночевки мы уже просто не успеем. Бродить же там после заката — попахивает самоубийством, поскольку ночные твари куда агрессивнее дневных. Так что предлагаю разбить лагерь прямо здесь, дождаться утра, а там по холодку выйдем на маршрут.

— Вы командуете, сударь Дим. Вам и решать, — несколько отрешенно проговорил Пир, явно все еще находящийся под впечатлением от рассказа о стоимости «знаний» ходоков.

Ну и ладно. И покомандую, и порешаю. Мне не трудно.

Пока Дим вел в руины нашего помощника, я предавался размышлениям о борьбе Добра и Зла и дуальности сущего. А если не витийствовать и говорить просто и понятно, то пытался разобраться с недавними событиями, в которых так явно проявили себя Свет и Тьма. Для Дима, как и для подавляющего большинства жителей этого мира, все просто и понятно. Есть Добро и есть Зло. Добро олицетворяют жители освоенных земель в целом и ударный отряд в лице Церкви и рыцарских орденов в частности. А в качестве противоборствующей команды выступают обитатели Искаженных пустошей, сами Пустоши и нередкие проклятые места, играющие роль эдаких анклавов Зла в освоенных землях. И конечно, темные колдуны как мобильные пункты распространения Тьмы. В общем, классика фэнтези во всей своей красе.

Я мало чего помню толкового о прошлой жизни, но точно знаю, что черно-белое восприятие мира в мое время и в моем мире не пользовалось особым уважением. Наверное, именно поэтому мой разум сомневается в столь кристально ясной трактовке, что предлагает местное общество и продвигаемая им эсхатология. Ну трудно мне себя убедить в том, что здешние Тьма и Свет, которые я очень хорошо ощущаю, между прочим, и есть те самые абсолюты-антагонисты, на которых лежит ответственность за все плохое и хорошее, что есть на свете. Для меня естественен факт, что и добро и зло проистекают из мыслей, действий и бездействия человека и потому не могут писаться с заглавной буквы, как и любое человеческое деяние, за редкими, весьма редкими исключениями. Подвиг, Мать, Родина — вот слова, которые, на мой взгляд, должны начинаться с большой буквы, но никак не «добро» и «зло». Здесь же… эти черно-белые понятия выпуклы, зримы и пишутся и даже произносятся исключительно так. А я до сих пор не уверен, что ощущаемые мною эманации Света и Тьмы действительно есть воплощения того самого Добра и Зла. Впрочем, об этом я уже упоминал. Хотя, если подходить к вопросу чисто практически, не могу не признать, что пока не видел от фонящих тьмой тварей ничего, кроме попыток сожрать моего носителя, а Церковь за то недолгое время, что я имею возможность наблюдать ее деяния, даже заставила меня принять необходимость говорить о ней именно что с той самой пресловутой заглавной буквы. И было отчего. Все госпитали, школы, приюты и дома призрения — все они здесь находятся под управлением Церкви, а святые отцы, если позволяет возраст, не чураются выходить с рыцарскими отрядами против искаженных. И не то что не чураются: рвутся! Да и вообще не похожа эта Церковь на организацию из моего прошлого мира. Здешние святые отцы не берут на себя прав монополиста-провайдера связи с горними высями, не берут денег сверх церковной десятины, получаемой — внимание! — ОТ ГОСУДАРСТВА! И как я уже сказал, не только словом, но и делом борются против темных тварей.