Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

— Нужно всегда держать в уме герцога, — заметил глава разведки. — Я доверяю его абсолютной надёжности не больше, чем, я уверен, он доверяет нам, но он был в прямом контакте с Лахангом. Если Лаханга подвергнут допросу, герцог будет разоблачён, также, как и мы, и причём прямо там, где Хааральд сможет достать его. Я уверен, что он не отрывает глаз от Лаханга и у него уже есть собственные планы, чтобы удостовериться, что Лаханг никогда будет иметь возможности предать его. Это значит…

— Это значит, — перебил Нарман, — что мы можем положиться на его личный интерес. — Он кивнул. — Это не значит, что его планы сработают, конечно, но он прямо там, в Теллесберге, а мы в двух тысячах миль оттуда.

— Точно, мой князь. — Шандир кивнул. — А если он должен будет убить Лаханга, и Волна Грома пока не понял, что Лаханг наш агент, то любое расследование приведёт к герцогу раньше, чем оно приведёт к нам.

Нарман потеребил нижнюю губу и кивнул.

— Точно подмечено, — согласился он. — На самом деле, я бы предпочёл завязать этот свободный конец самостоятельно, если это станет необходимо, но я думаю нам придётся положиться в этом на герцога, чтобы он побеспокоиться об этом за нас. Конечно, это оставляет проблему самого герцога, не так ли?

Глаза Шандира слегка расширились от резкого тона князя, и Нарман холодно усмехнулся.

— Это не так, как если бы я когда-либо доверял ему, Хэл. И мы оба знаем, что даже сейчас он мог бы, вероятно, договориться с Хааральдом, если бы дело дошло до этого. А это может быть… неблагоприятно для других наших мероприятий в Черис, учитывая, как много он знает.

— Мой князь, — очень осторожно начал Шандир, — вы предлагаете…?

Он замолчал, позволив вопросу повиснуть в воздухе, и Нарман фыркнул.

— Часть меня не могла бы желать ничего более лучшего, но нет, — сказал он. — Во всяком случае, пока нет. И по крайней мере, — он тонко и холодно улыбнулся, — если придёт время, у нас уже есть наш собственный человек на месте, чтобы выполнить эту работу.

Он ещё несколько секунд подумал и вздохнул.

— Хорошо. Я полагаю это всё, что мы можем решить прямо сейчас. Тем временем, однако, я хочу, чтобы ты также проинформировал Тревиса и Гарта.

Шандир кивнул. Тревис Олсин, граф Сосновой Лощины, был кузеном Нармана и его главным советником, а Гарт Ральстен, граф Мандир, был командиром Изумрудского Флота.

— Должен ли я проинформировать их полностью, мой князь? — спросил барон, изогнув одну бровь, и Нарман нахмурился.

— Скажи Тревису всё, что мы знаем или подозреваем, — приказал он через мгновение. — Скажи Гарту, что мы должны предполагать, что Хааральд подозревает, что мы были причастны, вне зависимости от того были мы причастны или нет на самом деле, и что я хочу, чтобы он подумал о том, какими способами мы можем, на всякий случай, повысить свою готовность.

— Да, мой князь.

— Кроме того, я хочу, чтобы ты, так же, отправил отчёты Томасу и Гектору, — продолжил Нарман. — В случае с Томасом я, в придачу, собственноручно напишу письмо. Тем не менее для Гектора, я думаю, мы просто позволим тебе послать твой собственный отчёт Корису — исключительно из профессиональной вежливости, так как мы, очевидно, не имеем никакой информации из первых рук.

Шандир снова кивнул. Великий герцог Томас Зебедайский был ближе всех к тому, чтобы конкурировать с князем Гектором Корисандийским за контроль над Лигой Корисанда. К сожалению для мечтаний Томаса о славе, он был не очень-то хорошим конкурентом. Хотя он был видным аристократом острова Зебедайя и наследным лидером Совета Зебедайи, весь остров находился под большим пальцем Гектора. Томас действовал не более, как губернатор Зебедайи от имени Гектора, и как бы он ни стремился к большим высотам, вряд ли он когда-нибудь достиг бы их. Тем не менее, Нарман был осторожен, культивируя этого человека. В конце концов, никто не знал, когда может понадобиться какой-то противовес.

Филип Азгуд, граф Корис, с другой стороны, был коллегой-конкурентом самого Шандира на службе у Гектора. Шандир с живым уважением относился к врождённым способностям Кориса, и он ни на секунду не подумал, что граф мог бы поверить, что Нарман не был главной движущей силой, стоящей за попыткой покушения на Кайлеба. Тем не менее, видимость должна была сохраниться, и Гектор едва ли мог бы настаивать на этом, пока Нарман предпочтёт поддерживать вымысел. В конце концов, Гектор ничуть не прослезился бы, если бы убийцы преуспели.

— Конечно, мой князь, — пробормотал он вслух, и Нарман с удовлетворением хмыкнул.