Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

— Было что-нибудь ещё от «Проворного»? — спросил король Хааральд, как закончил взбираться на ют «Королевской Черис».

— Да, Ваше Величество! — с широкой усмешкой ответил молодой гардемарин Аплин. — «Проворный» только что передал сигнал с «Чайки»! «Нахожусь в ста милях к северу от острова Даркос с двадцатью восемью галеонами. Враг двигается на юго-юго-восток. Начинаю бой. Кайлеб».

«Радостные крики, раздавшиеся в ответ на объявление одиннадцатилетки, должны были по справедливости оглушить Гектора на весь путь обратно домой в Менчир», — подумал Хааральд.

— Спасибо, мастер Аплин, — тихо сказал он сквозь поток криков, положив руку на хрупкое плечо мальчика. — Большое спасибо.

Он на мгновение сжал плечо гардемарина, затем повернулся к Тривитину.

— Если у них есть хоть какие-то мозги, они собираются повернуть и идти к Серебряному Проливу.

— Они по-прежнему превосходят его, по крайней мере, шесть-к-одному, Ваше Величество, — заметил Тривитин, и Хааральд фыркнул с суровой, ожесточённой гордостью.

— Кайлеб здесь, Динзил, потеряв всего два галеона, а герцога Мэликая здесь нет. Как ты полагаешь, что случилось с последним флотом галер, который превосходил моего сына шесть-к-одному?

— Вопрос, Ваше Величество, — признал его флаг-капитан. — Определённо, это вопрос.

— И который не ускользнёт от внимания Чёрной Воды, — сказал Хааральд, выражение и голос которого помрачнели. — Хотелось бы, чтобы это было так. Я хотел бы, чтобы он был глуп достаточно, чтобы стоять и сражаться, но он умнее этого, и я думаю, что у него есть сила воли сбежать, если это единственный способ спасти то, что он может.

— Я оцениваю его точно также, Ваше Величество, — согласился Тривитин.

— Ну, в таком случае, я думаю именно мы должны обсудить с ним его выбор курсов. — Хааральд пристально посмотрел на мачтовый вымпел и королевский штандарт Черис, затем повернулся обратно к своему флаг-капитану.

— Приказ всем, Динзил. Построить эскадры в колонны, курс на восток.

Изумрудские галеры в двух западных колоннах Чёрной Воды так и не увидели его сигнала. Было слишком много дыма, и их мысли занимали другие вещи.

Эскадра Стейнейра неуклонно двигалась во фланг колонны графа Мандира, свирепо стреляя. Ни один из девятнадцати оставшихся кораблей не был так жестоко разбит как «Чёрный Принц», но это случилось главным образом потому, что они могли спустить флаг, по крайней мере пока были люди способные стоять на ногах. Стейнейр приближался на расстояние в пятьдесят ярдов, и артиллерия рявкала, срубая мачты своим противникам, сея кровавые разрушения на их переполненных вёсельных палубах, убивая беспомощных солдат и моряков, собравшихся на палубах и надстройках, чтобы идти на абордаж, которому не суждено было начаться.

У Стейнейра не было времени, чтобы официально завладеть сдавшимися кораблями, но в этом и не было необходимости. Хотя некоторые из них и могли нарушить условия их капитуляции, или утверждать, что они никогда не спускали свой флаг, и убежать, большинство из них были слишком повреждены и разбиты, чтобы сделать что-то большее, чем спасать своих раненых как можно настойчивее, до тех пор, пока кто-то не прибудет, чтобы взять их под стражу. И если у Стейнейра и Кайлеба не было достаточно кораблей, чтобы собрать их всех, то у короля Хааральда они определённо были.

Пока Стейнейр заканчивал избивать эту колонну, Кайлеб продолжал постепенно двигаться на восток, слегка отклоняясь к югу. Он пересёк курсы третьей и четвертой колонн, достаточно близко, чтобы зацепить один или два последних корабля в каждой колонне, когда он проходил мимо.

— Чёрная Вода пытается прорваться на север! — крикнул Мерлин Кайлебу на ухо, когда «Неустрашимый» произвёл выстрел в очередную жертву. — У него четыре колонны — около девяноста кораблей — поворачивающих на северо-запад!

Кайлеб взглянул на него, затем закрыл глаза, очевидно, мысленно представив карту. Он изучил её из-под век, затем резко кивнул.

— Капитан Мензир!

Герцог Чёрной Воды в ярости расхаживал взад и вперёд по юту «Корисанда». Он знал, что не делает ничего, чтобы успокоить нервы офицеров и экипажа своего флагманского корабля, но стоять спокойно было выше его сил.

Достаточно часто он останавливался, глядя на запад и на север. Способы сигнализации, которые он разработал для своего объединённого флота, были более тщательно продуманными, чем у большинства других флотов, но хуже по качеству, чем придуманные Стейнейром, Подводной Горой и Мерлином. Они просто не справлялись с задачей точно информировать его о том, что происходит, даже предполагая для начала, что кто-либо из командиров его эскадр и капитанов действительно хорошо знали их.