Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

— Граф прав, Кайлеб, — сказал Мерлин рассудительно. — В настоящий момент они верят, что у них есть время — что наша нынешняя сила является фактически наибольшей, которую мы можем поддерживать. Это означает, что время благоприятствует им, если они смогут привлечь тех союзников, о которых говорит Рейджис. Однако, если они решат, что время больше не на их стороне, их планы, скорее всего, изменятся.

— Точно. — Серая Гавань энергично кивнул. — Что возвращает меня к тому моменту, который я хотел поднять с самого начала. Как быстро мы можем завершить наше запланированное наращивание?

— Во многом, это действительно вопрос, на который сэр Альфрид и мастер Хоусмин могли бы ответить лучше, чем мы, — ответил Кайлеб, взглянув на Мерлина.

— Это правда, — согласился Мерлин. — И всё-таки, я думаю, мы могли бы, вероятно, сделать довольно точный предварительный расчёт.

— Тогда, пожалуйста, сделай, — пригласил Серая Гавань, и Мерлин пожал плечами.

— Проблема в том, как мало галеонов было в строю Флота, когда мы начали, — сказал он. — Это, и тот факт, что ваши галеры несли так мало тяжёлых пушек, значит, что у нас нет такого большого количества оружия, с которым можно работать.

Серая Гавань терпеливо кивнул, а Мерлин внутри поморщился. Как он раньше рассказывал графу, совместный опыт и знания Эдвирда Хоусмина, сэра Альфрида Хиндрика, и сэра Динниса Оливира были бесценными. Было бесчисленное множество проблем, связанных с тем, чтобы довести концептуальное знания, которые Мерлин мог предоставить, до практического этапа воплощения в железе, которые ему даже и не приходили в голову. И из-за этого, к сожалению, он недооценил, сколько времени потребуется, чтобы запустить это оборудование в производство в достаточном количестве.

«Кроме», — с иронией подумал он, — «техники покрытия медью. Единственная вещь, выполненная превосходно, и которую наиболее трудно скрыть при использовании, и она же оказывает наименьшее непосредственное влияние на огневую мощь наших кораблей. Конечно», — тут его веселье сошло на нет, — «боевая эффективность — это не только сила пушек».

Тем не менее, даже — или, может быть, особенно — покрытие медью достаточного количества корпусов, заняло больше времени, чем он первоначально позволил себе допустить. Особенно в свете количества кораблей, которые враги Черис могли совместно мобилизовать.

Традиционные сэйфхолдийские военные флоты считали свою силу в галерах. Эти галеры — или большинство из них, во всяком случае — может быть больше не могли устанавливать старомодные остроконечные тараны, но за исключением этого, они могли бы быть прямо дома, как в случае, когда Афинский флот выступил против Ксенофонта в Саламине. Это было, вероятно, несправедливо, но они наверняка могли бы быть знакомы с доном Хуаном Австрийским в битве при Лепанто. Они эволюционировали из чисто прибрежных кораблей во что-то, что, по крайней мере, стремилось к настоящему морскому военному кораблю, особенно в случае с Черис, но они никогда не пережили бы типичные погодные условия Атлантики на Старой Земле.

К счастью, моря Сэйфхолда были, как правило, меньше таких же на Старой Земли, а неразвитость сэйфхолдийской навигации означала, что до сравнительно недавнего времени даже самые смелые моряки, как правило, имели тенденцию не отплывать далеко от зоны видимости побережья. Одна из вещей, которая подтолкнула черисийское продвижение к морскому превосходству, заключалась в основанной на стальных нервах готовности её капитанов совершать более длительные рейсы, например, двухтысячное путешествие через самое сердце моря, известное как «Наковальня», руководствуясь лишь звёздами и чистым счислением пути.

Выживание в таких путешествиях было больше, с чем могли справиться традиционные типы прибрежных кораблей, а галеон — подобно кораблям эскадры коммодора Стейнейра — представлял собой относительно новый тип, который развился в ответ на новые вызовы. Мерлин заставил себя думать о галерах как о «средиземноморских типах», а о галеонах, как о прототипах — грубых и до сих пор далеко не полностью разработанных — «атлантического типа». Они были менее манёвренными, чем галеры, медленнее при тихом ветре и неподвижными в штиль, но были гораздо более живучими, чем любая галера в штормовую погоду.

Однако большинство сэйфхолдийских флотов не испытывали большой необходимости в принятии галеона в качестве военного корабля. Частично из укоренившегося консерватизма, но и по некоторым очень практическим причинам. Каждое крупное морское сражение в сэйфхолдийской истории велось в прибрежных водах, а морская стратегия была сосредоточена на контроле стратегических проливов, проходов и морских портов. Живучесть в глубоководных, далёких от побережья водах едва ли была основным фактором в военных действиях такого рода, зато манёвренность галеры, её способность двигаться даже в штиль, и большая команда делала её гораздо более подходящей платформой для абордажных операций, которые являлись кульминацией практически всех военно-морских сражений при отсутствии действительно эффективной артиллерии.