Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

Гектор медленно кивнул, очевидно тщательно обдумывая логику Малвейна. Затем он снова склонил голову в сторону.

— И ты на твой взгляд то, что случилось с Тириеном как-то объясняет, что случилось с тобой?

— Я не знаю, мой князь. С одной стороны, между Жаспером или мной и попыткой убийства не было никакой связи. С другой стороны, мы оба знали, что Лаханг был человеком Нармана в Теллесберге. Я бы сказал, что это вполне вероятно, что он, в свою очередь, знал, что я один из ваших агентов, и то, что он знал, могло быть передано Тириену или одному из его собственных старших агентов.

— Очевидно, что Серая Гавань должно быть что-то вытащил из Тириена до того, как герцог был убит. И я подозреваю, это было больше чем просто подтверждение его участия в попытке убийства. Лаханг был либо убит, либо арестован той же ночью. Никто не уверен, что случилось — он просто исчез. Сам я полагаю, что он был схвачен и допрошен, вероятно, довольно… сурово, в свете попытки убить Кайлеба.

— И из-за чего ты так полагаешь?

— Из-за способа, которым Волна Грома и его агенты разорили сеть Нармана в Черис после его исчезновения, мой князь. Были арестованы десятки его высокопоставленных лиц, в том числе несколько известных черисийских купцов и более чем несколько членов дворянства. Некоторые из них были казнены ещё до того, как я покинул Теллесберг, и было множество дополнительных арестов. Вы знаете репутацию Хааральда и Волны Грома. Они редко арестовывают кого-либо, если они не уверены полностью в своих доказательствах. Эти аресты — и, особенно, казни — кажутся мне ясным признаком того, что кто-то из сотрудников Нармана, который знал все важные подробности о своей сети, заговорил. Единственными двумя кандидатами, про которых я думаю, могут быть Тириен, насчёт которого я сомневаюсь, что он имел время раскрыть такую подробную информацию прежде чем он был убит, или сам Лаханг.

— И вы верите, кто-то из тех, кто заговорил, знал о вашей собственной деятельности? — спросил Гектор.

— Это единственное объяснение, которое я смог придумать, мой князь, — откровенно сказал Малвейн. — Насколько мне известно, у них нет никаких подозрений в отношении Жаспера. И, насколько я знаю, хотя они выдали ордера на мой собственный арест, они не арестовали ни один из источников и контактов, которые я культивировал. Полагаю, возможно, что они оставят эти контакты сами по себе, ожидая увидеть, кто меня заменит, но я считаю, более вероятно, что кто-то из организации Нармана, кто мог знать о моей деятельности, упомянул моё имя под допросом. Волна Грома знает достаточно, чтобы заподозрить меня, но я сомневаюсь, что он знает об остальной части нашей организации в Черис, или он бы предпринял действия против большего числа наших агентов, а не только меня одного.

— Понимаю. — Гектор откинулся на спинку кресла, его выражение стало задумчивым. Он сидел так по крайней мере три полных минуты, затем кивнул.

— Возможно, ты прав в своих предположениях, — сказал он наконец. — Также возможно, конечно, что ты ошибаешься. Однако нет необходимости действовать поспешно.

Он взял маленький серебряный колокольчик и потряс его. Его голос был чистым и нежным, и дверь в залу почти мгновенно открылась.

— Да, мой князь? — сказал капитан в мундире персональной охраны Гектора.

— Сопроводите этого человека обратно в его покои, капитан, — сказал князь. — Следите за тем, чтобы к нему относились хорошо и с уважением, и чтобы любые его разумные потребности и желания были удовлетворены. Это понятно?

— Да, мой князь.

— Хорошо. — Гектор снова посмотрел на Малвейна. — На данный момент я очень склонен поверить, что всё, что произошло — это не ваша вина, и что ваша служба была такой же лояльной и эффективной, как это всегда было доказано в прошлом. Однако, пока я не могу быть уверенным в этом, необходимо принять меры предосторожности.

— Конечно, мой князь.

— Хорошо, — снова сказал Гектор, и сделал небольшой колышущийся жест правой рукой. Капитан стражи почтительно поклонился Малвейну, придерживая дверь открытой для него, и Малвейн вышел из залы в коридор за ней с осторожным чувством оптимизма.

— Что ты думаешь? — спросил князь Гектор, глядя на графа Кориса, когда дверь за Малвейном и капитаном стражи закрылась.

— Я думаю, что у нас нет никакой независимой информации, чтобы подтвердить одну вещь, про которую он сказал, Сир, — ответил Корис через мгновение.

— Значит, ты думаешь, он лжёт?