Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

— Сейджин Мерлин прав, — сказал Кайлеб. — С епископом Мейкелом уже были проведены консультации и получено его благословение на наши усилия. Отец Пейтир ещё не сделал этого, и епископ Мейкел посоветовал отцу, что было бы разумнее избегать… впутывать отца Пейтира во все детали того, что мы делаем.

Он не вникал во все причины этого; не было необходимости.

— Епископ Мейкел также решительно поддерживает, — продолжал кронпринц, — веру отца в то, что степень, с которой сейджин Мерлин вовлечён во всё это, должна быть сведена к минимуму. Не только по причинам, которые мы уже обсуждали, хотя епископ Мейкел согласен с тем, что все они имеют основания, но также потому, что участие сейджина автоматически инициирует гораздо более тщательное — и продолжительное — предварительное расследование, если отец Пейтир будет вынужден официально признать это. Епископ Мейкел предпочёл бы избежать этого, и он считает, что отец Пейтир тоже. В конце концов, как ясно даёт понять само Писание, решающим доводом является сущность проверяемого, а не его происхождение.

Он подождал, пока головы торжественно кивнули, и Мерлин подавил искушение цинично улыбнуться. Все эти кивнувшие люди прекрасно понимали, что епископ Мейкел, по сути, консультировал Хааральда в том, как лучше всего «играть с системой». Но с ними всё было в порядке, потому что «игра с системой», так ли она называлась или нет, была повседневным фактом жизни Церкви настолько долго, насколько кто-нибудь мог вспомнить. Раз уж Мать-Церковь официально одобрила новую концепцию или технику, её создатели были защищены, и, по крайней мере, в случае отца Пейтира, одобрение не могло зависеть от размера предлагаемой взятки.

И каждый из мужчин в этой комнате также понимал, что одна из главных причин, по которым они присваивают себе лавры на то, чему Мерлин собирался начать учить их — это распределить ответственность за эти нововведения. Чтобы избежать того, что много новых идей одновременно попали к отцу Пейтиру из одного, возможно подозрительного, источника, и он был вынужден сосредоточиться на том, откуда они пришли, а не на их содержании.

— Ещё один предварительный момент, который отец хотел, чтобы я подчеркнул, — продолжил Кайлеб через мгновение. — Ничто из того, чем сейджин Мерлин собирается поделиться с нами, не может бесконечно оставаться нашей исключительной собственностью. Когда другие увидят преимущества, им не потребуется много времени, чтобы начать пытаться дублировать те же самые преимущества для себя. Кое-что из того, о чём мы будем говорить сегодня, например то, что сейджин Мерлин называет «арабскими цифрами» и «абаком», будет широко распространяться, чтобы быть полезными для нас. Таким образом, их преимущества обязательно будут поняты, и они должны быть переняты другими очень быстро. Другие будут иметь исключительно или, по крайней мере, в первую очередь, военное значение, связанное с методами повышения эффективности Флота и морских пехотинцев. Результаты этих изменений быстро станут очевидны для наших противников, когда и если они столкнутся с ними в сражении, но отец будет намного счастливее, чтобы такие люди, как Нарман и Гектор, не имели представления о том, что мы делаем, пока они не встретят эти изменения в бою.

Головы снова кивнули, гораздо более решительно, и Кайлеб рассудительно кивнул.

— В таком случае, сейджин Мерлин, — сказал он, — почему бы вам не продолжить дальше.

— Это действительно так просто? — спросил барон Подводной Горы несколько часов спустя, глядя на крупные чёрные зёрна на ладони Мерлина и медленно качая головой. Его выражение было любопытной смесью благоговейного страха и огорчения.

— Это действительно так просто, — подтвердил Мерлин. — Конечно, производство «зернёного» пороха подобного этому имеет свой собственный набор сложностей. Он легко взрывается от искры, или даже от простого нагрева трением, особенно во время процесса измельчения. Но в целом, он намного безопаснее, и, к тому же, более мощный.

Он и военно-морской офицер находились в офисе Подводной Горы в приземистом каменном сооружении возле цитадели Королевской Гавани. Офис был широкой постройкой с низким потолком, более новым, чем большинство остальных укреплений, так как он был расположен прямо поверх основного порохового склада крепости.

«Месторасположение — это всё», — сухо подумал Мерлин. — «Хотя, теперь, когда я думаю об этом, возможно, имеет смысл расположить офицера, отвечающего за безопасность склада боеприпасов, прямо на его верху. По крайней мере, он должен убедиться, что он обращает внимание на свои обязанности!»