Дмитрий Манасыпов - Метро 2035 - Преданный пес

Яволь, герр Ерш, дрыхните. Через два часа подъем. Лучше подвыспавшийся напарник, чем напарник, заснувший на дежурстве. А он пока найдет, как себя занять. Лампа горит, есть чем подымить, натюрлих, а записную книжку, неведомо как оставленную здесь каким-то знакомцем Ерша, читать интересно. Да еще в ней и историй до хрена. Самое оно, когда надо скоротать время.

Дорога ярости 11

Зуб не злился. На что? Он еле-еле выжил, ведьма без имени спасла его. Два дня? Плохо, но справиться можно. У него дело, а он просрал сроки. Ничего, сейчас постарается нагнать.

«Ласточка» принялась сразу, как будто и не стояла посреди ледяной аномалии в разгар осени. Он проверял ее полдня, вполне понимая – тратит время, сильно тратит. Но это машина, и если что не так – конец всему. И ему тоже.

Ведьма стояла на своем склоне, положив руку на голову Малыша. Пес, раза в полтора больше, чем должен быть, вывалил красную лопату языка. Зуб помахал рукой, закрывая дверь. Спасибо, чего уж.

На месте, где его застали «морозники», Зуб побывал сразу с утра. Исползал на животе все вокруг, ища новые следы от покрышек. Нашел сразу несколько, поняв, что кто-то еще должен был его искать. И наткнулся на нужные, широкие, ребристые, в самом конце. Так…

Они все же его обогнали. И теперь догонять надо самому Зубу. А ему так хотелось увидеть тяжелую махину первому, сидя где побезопаснее и рассматривая горизонт в трубу. Ну хорошо, догонять так догонять. Жаль, боеприпасов не так много, как хотелось бы.

Зуб смог зарядить правую коробку для ракет. Он сильно сомневался в удачности залпа, но это лучше, чем ничего. Овальные болванки с перьями хвостов были пробными. Он даже почти перестал бояться их детонации во время езды по Москве. Их не кидало, конечно, по багажному отсеку, Зуб хранил их в специально вырезанных ячейках большого куска пенопласта, жестко закрепленного на днище, но все же…

Прямо до Красного Яра. Потом направо, на Хилково. И до упора, через Тимашево, если верить карте. Погнали!

«Девятка» побежала почти радостно, как застоявшийся конь. Зуб начал набирать скорость почти сразу, опасаясь встретиться с кем-то из Воронов, еще отправленных по его душу. Да и в Красном Яру, надо полагать, вполне хватало любителей не выяснить «как дела» и «не надо помочь?», а тупо постараться догнать, забрать и нагнуть. Мир после падения Рубежа стал шире, но ни черта не поменялся по сути.

Зуб гнал вперед и считал наличные силы, включая два полных барабана к штуцеру, полтора магазина к укороту, три обоймы для пистолета и прочее. В прочем дебете значились непонятные ракеты, два заряда картечи в «моссберг» и полная лента на сто к курсовому пулемету. Ничего другого, кроме пары ножей и набора инструментов, включая пожарный топор, у него не было.

За два дня успело распогодиться. И снова стать сыро-мрачно. Желтое, явно трепыхнувшееся напоследок к теплому небу, умирало на глазах. Серое, бурое, черное, никаких других цветов, кроме грязной охры, пятнами мелькающей на драном картофельном мешке полей по обочинам. Ветер хлестал сильными порывами, гоняя обломанный сухостой и вездесущее перекати-поле.

Блик с правой стороны Зуб поймал на автомате, и тут же притопив, решил проскочить на всякий случай. Туда, к почти ровной аллее из кленов, с трассы уходила дорога. А вдалеке, за разросшейся посадкой, виднелись высокие острые ангары. Совсем неплохо для рыцарей с большой дороги, любителей повыпотрошить проезжих с проходящими. Стоило…

Ветер притих всего на пару секунд. Зубу хватило это времени, чтобы заметить струйку черного дыма, идущую впереди из-под обочины. И подозрительно высоко торчащие кусты.

«Девятка» взвыла двигателем, бросаясь вперед. Кусты дрогнули, даже через работающий мотор донесся басовитый рык. Длинная прямоугольная морда, горой возвышающаяся над высоченными колесами, появилась тут же.

Обваренный ржавыми листами «кировец», старый колесный трактор, тяжелый, как наследство СССР, и такой же надежный, украшенный бульдозерным ножом, вырос над дорогой. «Ласточка», входя в вираж, прошла в полуметре от него. Трактор, позванивая, все равно тяжело ухнул, выкатываясь и звякая шипованной полосой, свисавшей сзади.

Такую же, оскальзываясь на специально накиданной грязи, впереди растягивал какой-то хер в камуфляже. Зуб был готов стрелять, нажал на педаль, запуская электроспуск и заставляя ПКТ загрохотать, выплевывая несколько пуль, обычных и трассирующих, так страшнее. Хер замер, а «ласточка», юзом пройдя по чавкающей земле обочины, пронеслась мимо.