Дмитрий Манасыпов - Метро 2035 - Преданный пес

– Я согласен. – Кот кивнул. – Когда выходим?

– Вот потому и не нужно мозг себе дрянью травить… – Атилла усмехнулась. – Говорила же, с рассветом там быть должны. Сотник, сходи с ним к его вещам, пусть возьмет да пожует. На хрена он нам нужен не в себе? Только одну штуку, не больше.

И уставилась на Хаунда.

Скородед, понимающе покосившись на обоих, встал.

– Через десять минут народ вернется, хватит жопы морозить, не лето на дворе.

Хаунд ждал, пока останется один на один. Неспроста, понятно. Интересно, йа, все интереснее и интереснее.

– Я знаю, кто ты такой. – Атилла пошлепала по колоде, стоящей рядом. – Садись… Хаунд. Потрепали тебя?

– Потрепали. Врач глаз сможет посмотреть?

– Да. У тебя свой интерес здесь или ты так отдыхаешь душой, надевая ошейник?

– Интерес. Но тебе спасибо, помогла решить вопрос.

– Спасибо в карман не положишь. Долг, правда, отдашь уже утром, если поможешь и мы справимся. Ну, или если не справимся, то тоже отдашь.

– Хорошо. Ты же тоже не просто так решила взять себе станцию и сейчас со мной говоришь. Зачем вам, конным, станция, где собирают, перекачивают и даже, наверное, перерабатывают горючее? Кот впрямь нарк, только нарк не задал бы вопрос о составе. Солдаты на платформах – то ладно, как ты собираешься справляться с экипажем поезда за броней? Откуда ты вообще так уверена в погрузке и суматохе? А если ошиблась?

Атилла качнула головой.

– Откуда знаю – дело мое. Броня? Не лучше, чем на танках до Войны, верно?

– Да.

– Для такой у меня с собой есть ковырялки. Зачем? Патроны, лошади, консервы, еще немного того-другого. Меня наняли, как наняли тебя. Взять и удержать. А дальше…

– А дальше ты думаешь – как тебе поступить. И мне ты тоже хочешь сделать какое-то предложение. – Хаунд оскалился. В огне очага, с одним глазом, грязный и взъерошенный, он казался каким-то чудовищем, демоном или бесом, если не настоящим чертом, сидящим в сумасшедшее время с сумасшедше-странно-храброй женщиной. С одной такой он уже был знаком.

– Думаю. Вольному воля, но с одними саблями пока не навоюешь. А людей, желающих жить по нашей правде, довольно. Только их защищать нужно, а для этого многое требуется. У нас, в степях и у Оренбурга, сила одна – Орден.

Хаунд прищурился, что-то припоминая.

– Они отбили станцию два года назад?

Атилла кивнула.

– И ты хочешь освободиться от них, найти себе партнера для твоей вольницы?

Опять кивок.

– Считаешь, мы с тобой поладим?

– Да. Ты зверь, но только и я не принцесса из сказки, а ребята мои вообще хищники еще те. Ты не смотри, что врач, с беременной возимся, туда-сюда. Если нужно – мало кого найдешь таких же страшных, они же почти все на голову больные и если бой – на смерть идут да не сворачивают. Когда знают за что.

– А ты сама это точно знаешь?

– Не знала бы, не сидела бы с тобой, здесь и сейчас. Ну, будем договариваться? Ты же свой интерес выполнишь, назад вернешься, чую. Такие только так и могут, а ты вообще счастливчик, у тебя запас удачи на нескольких.

Хаунд показал ей перевязанную руку и ткнул в голову.

– Ну, – Атилла пожала плечами, – пальцы у тебя не все оттяпали, второй глаз есть, да еще правый. Чего ты тут кобенишься и не хочешь признавать себя крутым перцем?

Хаунд усмехнулся. Ну, гут, крутой перец так крутой перец.

И протянул ей руку. Атилла пожала в ответ.

Дорога ярости 8

«Ласточка» петляла по серо-мертвой полосе. Из стороны в сторону, ускоряясь и сбрасывая ход, снова начиная вилять, то порская вправо, то круто заваливаясь влево. Зуб, притянутый ремнями, иногда стукался головой о стекло, матерился, но продолжал хитрить.

Автожир не отставал, приклеившись сразу после оставленного Новосемейкино. Барражировал, проносясь сверху, клевал очередями, но пока не справлялся. Напалм, скорее всего из бензина, керосина и рубленого пластика в бутылках с фитилями, стрелок пока экономил. Шваркнул три штуки в начале и пока не рисковал.

Воздушная напасть, неудачно пролетев мимо будто вросшей девятки, опять ушла вперед. Плохо, скорость небольшая, возвращается быстро, да все, сволочь, норовит зайти в лоб и продырявить защитный щиток.

Зуб заложил новый вираж, змейкой пройдя метров пятьдесят, не меньше. Черная рокочущая тень зашла в лоб, прошла, мелькнув падающим снарядом. Взрыв ударил раньше времени, полыхнув ярким цветком в середине полета. Кипящая жидкая смерть расплескалась, и несколько капель, жирно чадя, упали на капот и задымили. Зуб гнал дальше.