Дмитрий Манасыпов - Метро 2035 - Преданный пес

К яйцам прижалось твердое и ощутимо холодное даже через штаны.

– Вот, показался… – Кот явно улыбался. – Вот чего мне хотелось увидеть. Боец, гнида ты такая лохматая. Не дергайся, а то умирать придется болезненно и позорно. Втыкаешь?

Горло чуть отпустило. Хаунд выплюнул размочаленную папиросу и скосил глаза на руку. Ха, а так-то ничего. И гнильем не воняет, и выглядит… херово и жалко, но не особо смертельно. Никакой красноты, кроме воспаленной обрезанной плоти вокруг уже почти не заметных косточек. Отлично, йа.

– Втыкаю.

– Какой хороший, ты посмотри. Отпусти.

Палка убралась в сторону. Хаунд вдохнул, выдохнул, сел удобнее.

– Ты мне нравишься, Жучка.

– Я не Жучка.

– Да по хрен. Захочу, станешь Рексом или Хутчем. Ясно?

– Да.

– Молодец.

Хаунд сцепил зубы, когда ему посыпали, как солью, чем-то вроде пенициллина прямо на обрубки. До белых светящихся кругов в глазах, до раскаленной боли, пробирающейся не то что к плечу, а куда-то намного дальше.

– Какой терпеливый. – Кот довольно улыбался, даже чересчур. Был он с утра очень уж бодрым, как аккумулятор новый поставили. – Так лучше. Срезать ничего не надо?

– Все хорошо. – Ветеринар придирчиво осмотрел результат. – Начинаю бинтовать.

Хаунд чуть расслабился. Это уже проще, терпеть нужно меньше.

– Я выставляю на бои до пяти бойцов, – сообщил Кот. – У меня осталось трое после последних игр, ты попался вовремя. Справишься с коцаной рукой?

– Смотря с кем.

– Тоже верно. Не бзди, Волчок, туда обычно не выпускают серьезных мутантов. И больше трех человек на одного – тоже не выпускают. Будешь себя хорошо вести…

– Я уже понял. Поговорку про Вову знаешь?

– Про плохо пишущего? – Кот перестал улыбаться.

– В точку, угадал.

– Я дерзких обламываю.

– А я даже не сомневаюсь. Хрен с тобой, Барсик, повоюем.

Кот убрал ствол и притормозил ветеринара, почти полностью замотавшего руку до половины. Снял с пояса флягу и полил Хаунду на пальцы. Тому пришлось побагроветь и шипеть через зубы сразу, как запахло спиртом.

– Не выебывайся, Мухтар, пожалеешь. Ко мне следует обращаться – босс. Воткнул?

– Да.

– Вот и все. Пей лекарства и марш вьючиться, шавка ссаная.

Хаунд не стал спорить. Не время.

Нагрузили их знатно, ничего не скажешь. С непривычки согнуло даже его, под тяжестью длинного рюкзака, пусть и с перетяжкой по груди, но не особо удобного. Дорожных посохов «зверью» не полагалось, наемные хотя бы могли опереться на них.

– Построились. – Кот, нацепивший все нужное, поправил семьдесят четвертый, висевший на груди. – Ведущий – Костя, за ним, попарно, марш!

Парой у Хаунда оказалась Анна. И это начинало ему не нравиться. С караванщиков станется закинуть подсадную утку для контроля. Но это проверить выйдет позже, не станут же они угнетать бабу тяжестью все время? Или станут? А Ерш этот вчерашний? Знают они его, натюрлих… Почему тогда Кот делает вид, что ничего ни про кого не в курсе? Шайссе!

Караван шел по полусонному Кинелю к нужной платформе. Полусонному, но ни хрена не спящему.

Из большой цистерны, поданной на пути поодаль, разливали воду в ведра, канистры, большие бутыли и кожаные бурдюки. Самые прошаренные откатывали в сторону небольшие тележки на двух колесиках, остальные перли водицу на своем горбу.

Откуда-то шел густой запах свежего печева, сладкий и вкусный. Хаунд, заприметив конец очереди сбоку, сделал зарубку о пекарне.

Но куда гуще сейчас несло горячим маслом и выхлопами почти готовых к дороге двигателей тепловозов. Или тепловоза, все равно. Его дорога явно шла именно туда, к грузчикам, снующим взад-вперед у стальной угловатой гусеницы, выглянувшей из-за угла бывшего вокзала.

На караван, вполне объяснимо, обратил внимание часовой, стоявший на посту, выстроенном на останках бывшего пешеходного моста. Ствол уставился не менее внимательно, заставив нервничать почти всю цепочку. Не доверяют не своим в Кинеле. Кот старательно делал вид, что его такое любопытство не трогает.

– Стоять всем. – Усатый, старший поста, поднял руку. – Вольные, вправо отошли.

– Что за хрень? – поинтересовался Кот, да так мягко и ласково, что Хаунд в это спокойствие совсем не поверил.

– Проверка, – усатый хмуро посмотрел на караванщика, – по приказу администрации.

– Какая еще проверка? Я их купил.

– Молодец, – усатый ухмыльнулся, – пошлину за приобретение живой рабочей силы не забыл оплатить?

– Нет.

– И хорошо, стой смирно. – Усатый подошел к рабам. – Ты чем занимаешься?