Борис Конофальский - Рейд [СИ]

Ко всему этому термостойкое, противоосколочное бельё «кольчуга». Десятимиллиметровый армейский пистолет «Удар» и две обоймы по шесть патронов к нему. Аккумуляторы, баллон с охлаждающим газом, фляга воды на два с половиной литра. Плащ-пыльник, тоже противоосколочный. Рюкзак. Две банки каши и галеты. Ещё семь килограмм.

С таким весом с брони слезать нужно аккуратно. Спрыгнешь — ноги переломаешь или приводы в «коленях» сорвёшь. Аким так и слезает. А вокруг пылища, грузовики идут и на передовую, и с неё, поднимают тонны лёгкой пыли. Он сразу надевает респиратор.

Их колонна стала у обочины, пропуская солдатскую колонну вперёд. Затем пропустили миномётную батарею. Старшины ничего не говорят, казаки терпеливо ждут. Курят, на секунду отодвигая маски, переговариваются. На казаках уже сантиметровый слой пыли, но забрала на шлемах никто не закрывает. Снова на юге всполохи взрывов. Но теперь они приносят не далёкий гул. Теперь звук совсем рядом.

— Ну, двенадцать уже, — говорит Юра, пританцовывая у БТРа, — чего ждём, рассвета? Чтобы по жаре воевать?

— Вечно ты, Юрка, мельтешишь, — осаживает его урядник Носов, — сиди, отдыхай, может и не начнём сегодня.

— Да как тут отдыхать в такой пылище, — бубнит Юра.

— Нет, Алексей, — не соглашается с урядником минёр Коровин, — он такой же, как и урядник, опытный, полтора десятка призывов прошёл, поэтому имеет права перечить Носову, — начнём сегодня, до утра пойдём, подсотника уже в штаб звали для получения задания.

— Быстрее бы уже, — говорит гранатомётчик Теренчук и вдавливает в пыль окурок большим ботинком. — Не люблю я ждать вот так вот.

— А кто ж любит, — соглашается урядник, — никто не любит.

— Сейчас, — говорит Юра со знанием дела, — солдафоны по шапке получат, откатятся и мы пойдём, слышите: турели заливаются.

И вправду, мерзко и высоко, такой звук далеко слышно, с каким-то надрывом завизжала турель. До турели было далеко, но даже тут Аким представил, как с этим звуком ночную черноту разрывают прерывистые линии смертоносного огня. И вторая, чуть подальше, чуть глуше, но тоже заработала. Этот противный звук ни далёкие взрывы, ни снующие грузовики не перекрывали.

— Слышите, срежет! Прикажут нам турели сбивать, — говорит Теренчук.

— А пред ними будут сплошные мины, — добавляет Юра.

— Ну, на то вы и пластуны, чтобы идти туда, где другие не прошли, — говорит Коровин важно.

— Правильно говоришь, Петя, — поддерживает его урядник Носов.

С ними, старыми, никто не спорит.

На броню вылезает Вася, механик-водитель. Чуть пританцовывая, разминает ноги и кричит сверху:

— Товарищи казаки, кто дополнительную воду брать будет — берите. Транспорт дальше не идёт.

— А чего? — спрашивает у него радиоэлектронщик Жданок.

— Приказ, — поясняет Вася. — Велено мне в резерве быть.

— А боекомплект мы на горбу потащим? — зло спрашивает Юра.

— Товарищ Червоненко, — важно говорит Вася, — боекомплект до места боевых действий доставит вам геройский экипаж второго БТРа нашей сотни, которым командует мой друг, казак Иван Бусыгин. — И уже серьёзно говорит: — Разбирайте воду и начинайте перегружать боекомплект — приказ Колышева. Скоро пойдёте, казаки.

— Ну вот, а вы боялись, что до утра не начнём, — говорит урядник Носов, поднимаясь с пыльного холмика, и кричит: — Четвёртый взвод, давайте хлопцы, перегрузим боекомплект во второй БТР.

Вот так обычно всё и начинается, казаки стали доставать ящики с патронами и гранатами, таскать их с одного борта на другой, Бусыгин вылез, отворил бронированные двери своего БТРа, помогал ставить, а мимо их колоны всё сновали грузовики, поднимая тучи пыли. Больше никто не разговаривал, начиналось дело.

— Аким, слышишь? — кто-то из казаков толкает его локтем. — Тебя.

Он, вроде, и не спал, просто, как в другом месте был, вроде бы всё слышал, а вроде бы и не знает, что тут произошло. Озирается по сторонам, а Иван Головин его окликает через гул голосов:

— Слышишь, Аким, так ты согласен или нет?

— Что? — спрашивает Саблин.

— Вот ты чудн о й человек, — удивляется урядник, — ты что, не слыхал, общество тебя выбирает на четвёртый «дюраль». Идёшь охотником в рейд?

— А, так-то конечно, — Аким встает, снимает фуражку, кланяется, — спасибо обществу за доверие. Иду. Конечно, иду.

— А другом кого в лодку себе возьмёшь? — спрашивает есаул.

— Так это всем известно, кого он возьмёт, — кричит Галкин, сосед Акима, казак из первой сотни.