Олег Казаков: Планетолог

– Пробовали пробиться?

– Пробовали, получили с десяток пробоин и отошли. Анджей, это безнадежно, то, что ты задумал. Твой клиент еще держится, хотя я не уверен, улавливается сигнал бедствия, но и только. Мы запустили к нему десяток капсул с аварийным запасом, но даже не знаем, дошла ли хоть одна…

– Вы сделали то, о чем я просил?

– Бронещит? Сделали, хотя он тебя только спереди прикроет…

– Ты же сам сказал, мелкие и быстрые во внешней сфере, пробьемся под них, внутри будет почище. Между крупными уже можно будет маневрировать.

– Ну, дай бог. Стыкуйтесь к грузовозу, мы его используем как временный носитель. Поставим вам сверху и снизу еще два катера, будете их использовать как маневровые двигатели, начнутся проблемы – отстрелите.

– Вот за это спасибо!

За несколько часов патрульный корабль преобразился до неузнаваемости. Перед носом корабля на специально изготовленной ферме закрепили большой конусообразный щит, полностью прикрывающий вид на корабль спереди. Сверху и снизу добавили по атмосферному катеру, которые не только можно было использовать как дополнительные двигатели, но их пусть и небольшие крылья также служили дополнительной защитой для обшивки. После проверки работоспособности всех систем патруль направился к крошеву обломков из кусков скал, песка, пыли, застывшей породы, замерзших газов. Расчет Ковальски был прост: проскочить под щитом верхний, наиболее загрязненный мелкими кусками слой и попасть во внутреннее пространство, где уже было достаточно свободно для обычного полета, так как все фрагменты планеты продолжали разлетаться в разные стороны. За несколько недель остатки Марса разошлись уже достаточно далеко друг от друга, и облако уже было вполне проходимо дл мелких зондов, хотя плотность вещества на километр была несоизМэрима высока для космоса. Крупный корабль все еще рисковал попасть под поток мелких обломков от рассыпавшегося на части крупного фрагмента, из которого мог и не выбраться. Если вспомнить, что весь пояс астероидов, растянутый на половину Солнечной системы, по массе занимает от силы четыре процента земной Луны, то тут на протяжении меньше полутора миллионов километров был распылен весь Марс, который был почти в десять раз больше, чем Луна.

– Анджей, поднимитесь и заходите сверху, там почище. Со стороны Солнца пыль отжимает в облако, там более плотный поток, а со стороны Юпитера пыль разлетается быстрее, там есть лакуны, через которые можно попытаться войти.

– Над плоскостью эклиптики?

– Нет, вверх от Солнца, Солнце низ.

– А, понял, спасибо за совет.

– Давай! Удачи вам и держитесь, если что, старайтесь сразу вылететь наружу, а тут мы вас побререм.

Патрульный корабль пристроился рядом с границей облака и выровнял скорость. Казалось, половина пространства просто задернута каким-то темным пологом. С одной стороны ярко горели звезды, а с другой едва-едва пробивалось далекое Солнце, и то время от времени его перекрывали темные тени. На локаторах картинка была другая, расширяющаяся граница облака была похожа на бущующее море, из которого вырывались и рассеивались в космосе длинные языки из пыли и камня.

– Есть проход, но скоро закроется, – доложила Сандра.

– Идем внутрь, всем на радарах смотреть по сторонам, мелочь мы выдержим, главное под большие осколки не попасть, – распорядился Ковальски.

Пилотам на шлемы передавалась реальная трехмерная картинка со всех сторон, искусственный интеллект корабля обрабатывал всю поступающую внешнюю информацию и преобразовывал ее в удобный визуальный ряд. Корабль мягко пошел в облако, пилоты маневрировали, уклоняясь от больших камней. После трех недель перегрузок мягкость и неторопливость полета казалась совершенно безопасной. Но тут по обшивке замолотили камни. Небольшой рой налетел с левого борта, и пилот дал импульс маневровыми, выравнивая боковую скорость с потоком. Что-то ударило в передний щит, но пока он выдерживал «обстрел», отклоняя набегающий поток в стороны.

– Никто не задавался вопросом, удастся ли обломкам собраться обратно в планету? – спросила Сандра, воспользовавшись паузой, возникшей в кабине.

– Я спрашивал у Лео, – сказал майор. – Если бы ядро уцелело, большая часть фрагментов упала бы обратно. А так как общее гравитационное поле исчезло, сейчас они все разлетаются в разные стороны. Что-то может собраться вместе, но пока у них разные массы и скорости, так что в основном они бьются, дробятся и дефрагментируются, после чего их раскидывает еще больше. Когда они разлетятся подальше друг от друга, то, возможно, начнут притягиваться обратно. Но тогда на них большее влияние будут оказывать Солнце и Юпитер, растаскивая их все больше.