Денис Шабалов - Без права на ошибку

Добрынин, выслушав, задумался. Скверно. Одним махом они оказались в положении загнанного и заполеванного волка. Кругом враги, за каждой кочкой человек с оружием, БТР, а то и танк. Впрочем, чего ж вы ожидали?.. Знали, на что шли. Диверсант в таком режиме работает восемьдесят процентов своего времени. Вляпались – теперь медленно и осторожно выбредать на сухое. Диверсионная деятельность на ближайшие месяцы закончена.

На привал встали в мелком, постепенно разрушающемся селе Степное, посреди бескрайних, зарастающих молодым, только-только поднимающимся леском, пространств. Здесь, севернее, уже на территории России, не так остро чувствовалось знойное дыхание степи, чаще стали появляться рощицы и перелески, и уже одно это поднимало настроение и боевой дух. За позапрошлый, прошлый год и нынешний выход степь уже надоела до чертиков!

Пока шли от Илека – усиленно думал. Работа диверсанта – это не все время пиф-паф и тра-та-та. Это, прежде всего, напряженная работа мозга, звериное чутье, реакция и осторожность. А он, окончив прошлый сезон очень успешно, эту осторожность потерял и почему-то решил, что Братство – организация медлительная и неповоротливая. Пока поймут, что к чему, пока изобретут средства, уже и месяц пройдет… А оно вон как оказалось. Одного серьезного удара было достаточно, чтоб самим в западне оказаться.

Сам факт, что Братство закрывает переправы, указывал на то, что за ДШГ решили взяться всерьез. Усиленные патрули на дорогах, наблюдатели, затаившиеся в степи и имеющие связь с ближайшей перевалочной базой, дежурящие в полном боевом ГБР и прочие прелести режима повышенной готовности. Это значило, что выбираться теперь придется не двигаясь полным ходом по тракту, а в пешем режиме, с черепашьей скоростью, ночами и с разведкой. Это раз.

Два – куда выбираться? В какую сторону? Исходя из того, что группировка имела контакт с общиной на Илеке, нужно было брать за аксиому, что им известны приметы и машин ДШГ, и, наверняка, какой-то части людей. Именно за аксиому, чтоб наверняка. Ювелир вот удачно сходил, это да, не признали, но не факт, что с другими прокатит. Это значило, что в Братстве знают, откуда приходят и куда уходят диверсанты, знают, что они с севера, знают, что возвращаться они будут так же, выискивая переправу через Урал. Потому-то Илек и взяли под себя. И очень возможно, остальные переправы вплоть до Оренбурга, а то и Орска. Какой выход? Идти степью за Орск, где Урал мельчает и загибается на север, делать огромный крюк вокруг города, выходя из региона, и уже там искать пути домой? Но и группировка это понимает – ведь это практически единственная возможность для диверсионной группы. Наверняка и там тоже дежурят усиленные патрули. А наблюдение?.. Разбросать по трактам и в степи две сотни человек для группировки, обладающей более чем пятитысячным контингентом, проблем не составит! При таком положении дел дорога растянется хорошо если на месяц. Да еще и не факт, что дойдут, не спалятся!..

Но и это было еще не все.

Три – это баланс «топливо-расстояние». Сколько же это… До Орска километров четыреста, да вокруг него еще двести накинь. Орск—Пенза – плюсуем тысячу сто. С оговоркой, что это по тракту, а не петляя по степи или проселкам. Итого – тысяча семьсот. Прибавим еще немного для полного спокойствия, пусть будет две тысячи. И вот тут-то поджидала главная проблема: совокупное потребление топлива имеющейся техникой превышало то, что имелось в наличии. Автоцистерну – одиннадцать тысяч литров – они уже ополовинили. Караван расширился, вместе с добавившимися тягачами потребляет теперь четыреста пятьдесят-пятьсот литров на сто километров – и это еще хорошо, что у них новенькие БТР-82, а не «восьмидесятки», которые жрут больше сотни в смешанном режиме! Итого, на тысячу километров получается около пяти тысяч литров. Ну, пусть даже четыре с половиной. Это чуть меньше, чем у них есть сейчас. А вторую тысячу кэмэ на чем идти? Вручную толкать? Можно попробовать нащупать брод в этой местности – в среднем течении Урал шириной не впечатлял и сужался порой до пятидесяти метров – однако река здесь была чрезвычайно извилиста, часто меняла русло и потому на всем своем протяжении образовывала огромное количество стариц, озер, мелких заливов и болот. И сунувшись в низину можно было не только встрять по уши, так что потом упряжкой тракторов не вытащишь, но и полностью утопнуть.

Изложил все эти соображения на вечернем привале. Лица бойцов вытянулись – до сих пор, похоже, не понимали, в какой заднице оказались, но теперь начало потихоньку доходить.