Владислав Выставной - Карфаген [litres]

– Выходит, это Нежить вырубила свет, – откашливаясь от пыли и отплевываясь, сказал Мориц. Он сидел прямо на промазанном глиной полу, устало привалившись спиной к шершавой стене. – Я только не пойму – как они догадались, что именно надо сделать?

– Они все про нас знают, – вяло откликнулся Змей. Похлопал себя по карманам в поисках несуществующих сигарет. – Тройняшки нас буквально по полочкам разложили. Такое ощущение, что они и сейчас продолжают следить за нами – уже через Нежить.

– Как через ретрансляторы, – кивнул Мориц. – Звучит безумно, но я тоже так подумал. А тут еще балахонщики – сами, небось, указали им путь.

– Выходит, Малахит просто натравил Нежить на Карфаген? – проговорила Тана. Приобняла сжавшуюся Ксю.

– Похоже на то, – кивнул Игнат.

– Но зачем они это сделали?

– Тут, я думаю, как раз все понятно, – пожал плечами Мориц. – Борьба за жизненное пространство. Это как газ под давлением: проткнешь шилом стенку баллона – все, не остановишь и назад не затолкнешь.

– Надеюсь, Счетовод со своими ребятами разберется с этими дикарями, – не очень уверенно сказал детектив. – У него, как-никак, оружие. А у тех – камни да кости…

– Не забывайте, что у них в темноте преимущество, – тихо вставил Пшик. – Да и нелегко справиться с противником, который буквально читает твои мысли.

– Не читает, а просчитывает, – вяло возразил Змей. – Хотя какая разница…

Продолжить он не успел. Со стороны толпы послышались нарастающие крики. Затем – хлопки выстрелов.

– И сюда добрались, – упавшими голосом произнесла Тана.

В ту же секунду подпертая железными балками дверь задрожала под мощными ударами изнутри. Из-за тонкой металлической преграды донеслись почти звериные вой и рычание.

К этому моменту и без того у всех нервы были ни к черту. Теперь же Змей буквально отпрыгнул к противоположной стене и с воплем высадил остатки автоматного магазина прямо в ржавое железо двери. По тут сторону зыбкой преграды завизжали, завыли – и вскоре затихли.

– Да чтоб вы все провалились! – срывающимся голосом заорал Пшик. Сжал кулаки, выкатил глаза, побагровевшие от напряжения. – Чтобы вы все передохли! Чтоб вы сами себя пожрали, падлы! Суки вы подземные! Овцы безмозглые! Гопники тупорылые, безглазые! Скоты срамные!

Змей с удивлением наблюдал за неожиданно разбушевавшимся проводником. Тот продолжал насылать на врагов многоэтажные проклятья, перекрывая своим визгливым голосом крики толпы, выстрелы и вопли объявившейся неподалеку Нежити. Мориц качал головой и усмехался. Девушки смотрели на Пшика с изумлением и страхом. И даже Игнат, скривившись, приподнялся на локте, придерживая только что наложенные бинты.

– Чтоб вы сгнили заживо, пещерное отродье! – разорялся Пшик. – Чтоб вас всех смыло – вашей же поганой черной кровью!

Далее следовала витиеватая конструкция из отборного мата. У Змея даже возникло странное ощущение: такие неистовые проклятья неизбежно должны сбыться. Они просто не могли не сбыться – эти сочные, выплеснутые из самой души слова казались почти материальными.

И словно под воздействием этих слов под ногами вдруг отдаленно грохнуло – как бывает, когда в шахтах проводят промышленные взрывы. Задрожала земля. Послышался отдаленный, пока приглушенный, но медленно нараставший гул. Пшик икнул и запнулся, в ужасе прислушиваясь к новому звуку – словно сам поверил, что своими воплями призвал из мрачных земных недр темных демонов.

– Что это? – тихо спросила Тана. – Слышите?

Никто ей не ответил. Все смотрели, как один за другим гаснут в отдалении костры. Словно с дальнего края сюда приближалась какая-то невидимая волна.

И они не ошиблись.

Сначала под ноги с писком бросилось что-то большое, юркое, необъяснимо-омерзительное. Взвизгнула Тана, испуганно вскрикнула Ксю.

Крысы. Десятки, если не сотни особей. Они мчались густым серым потоком, словно преследуемые смертельной опасностью. Вскоре стал ясен источник этой угрозы.

В грязной, смешанной с мусором пене под ноги выкатился бурлящий поток воды. Пока по щиколотку. Но вода продолжала прибывать, проникая через щели, в аварийную шахту, низвергаясь вниз сначала тонкой струей и, судя по звуку, быстро превращаясь в водопад.

– Что происходит, а? – с усилием поднимаясь на ноги, спросил Игнат. В свете фонаря поглядел на темные разводы на руке. – Народ, а водичка-то – черная!

Тут к общему гулу прибавился новый звук.

Это выл Пшик. Вжавшись спиной в стену, он мелко трясся и скулил, совершенно потеряв человеческий облик. Игнат тяжелой поступью, разгоняя ботинками воду, подошел к проводнику и с силой встряхнул его за плечи: