Сергей Валов - Потерянный рай [publisher - SelfPub]

– Лиха беда-начало! – Ярославцев внутренне содрогнулся, вспомнив те мерзости, которые ему пришлось испытать.

– Да нет, дружок. Это не начало! Это конец. Действие препарата закончилось и у тебя, и у меня. Однако я бодр и полон сил, а ты не в состоянии и губы переплюнуть. Не бойся! Дяденька добрый. Дяденька не убьет. Я приготовил тебе кое-что похуже! Покуда ты валяешься здесь, я раздобуду новую порцию зелья, вернусь на базу и уничтожу твою плоть, обрекая этим твою паршивую душонку на вечное скитание между мирами. Когда физическая оболочка станет для тебя недосягаемой, ты превратишься в несчастного, ищущего долгожданный покой, призрака и больше никогда не сможешь вернуться в привычный для тебя мир.

Константин попытался встать.

– Неужели ты хочешь воспрепятствовать мне?! – Воскобойников приблизился и склонился над поверженным капитаном, в надежде напоследок поиздеваться всласть.

Но Костя не предоставил ему такой возможности! За секунду он, телепатически связался с Зеей и, возопил о помощи!

Воскобойников вдруг с удивлением почувствовал, как мощнейший энергетический заряд заполыхал у него внутри. Он даже не успел испугаться и, рванувшись, как обложенный со всех сторон волчара, стал лихорадочно обретать плоть, пытаясь драпануть из этого измерения.

Но тщетно! Финал несостоявшегося диктатора был скоротечен и бесславен. Огромная шаровая молния безжалостно поглотила его и, превратив в комок космической плазмы, уничтожила, расщепив на атомы.

Замкнутое пространство вокруг Ярославцева обвалилось, как карточный домик.

Он наконец-то оказался на свободе и, не мешкая, вырвался на бескрайние просторы Космоса.

Превратившись в маленькую звездочку, и вытянувшись в иглу, капитан стремглав помчался к своему бренному телу. И хотя его путь был не близок, да к тому же полный опасностей, и неожиданных встреч с более сильными энергетическими субстанциями, он совершенно не беспокоился об этом. Ведь теперь его мысленно вела и физически оберегала целая планета…

– Браты! А ну, прихлопнули свои хлеборезки! Кажется, наш командир все-таки очнулся.

– Нет Изьяслав Ратиборович, вам снова померещилось.

– Я, Ратибор Изъяславович док, и привык когда мерещится «бить в бубен». Разуйте глаза и посмотрите на приборы!

Ярославцеву показалось, что он действительно проснулся в обычное рабочее утро у себя в кубрике, а голос погибшего Дармидонтова, так усердно спорящий с Власовым, просто наваждение.

– Без паники господа! Только без паники! – взволнованный фальцет Волкова напрочь развеял все сомнения.

«Как же вы все мне надоели!» – безнадежно посетовал на судьбу Костя и мужественно открыл глаза.

– Господь внял нашим молитвам братия и сестры! – отец Петр истово перекрестился. – Он вернул Душу нашего командира в столь трудный для общины час.

– Батюшка! Отступите-ка в сторонку! – не выдержал, и повысил голос, капитан, потому как все это нервозное кудахтанье начале его раздражать. – А то свет мне застит очи, и я не вижу, кто стоит подле меня. Нет! Все равно ничего не вижу. А посему! Отря-яд? Слушай мою команду…По фамильную перекличку приозвесть!

– Лейтенант Поленцова заступила дежурной по убежищу. Я, старшина Сомерс здесь мой капитан! – быстро ответила за подругу Дона.

Костя вздрогнул и с трудом удержался от восторженного возгласа: «Марина! Моя Мариночка жива!»

– Андрианов.

– Де Базиде.

– Веселова.

– Грызлова.

– Нуриев.

– Баксон.

– Дормидонтов.

– Рогов.

– Брендон.

– Кочетыгов.

– Лорети.

– Корлеоти.

– Геворкян.

– Капустин.

– Волков.

– Сотник.

– Зимин…

Когда перекличка закончилась, Ярославцев сощурился и, усевшись на реанимационном столе, подобрал под себя ноги.

Его, почему-то сильно мутило, но героическим усилием воли он подавил приступ тошноты, и спросил у Власова:

– Я так и не услышал голос капитана Бухарина. Что с ним?

– Увы, сер! Он единственный кто до сих пор числится в безвозвратниках, – страдальчески развел руками майор, и замер в собственном немом осуждении.

– Навсегда?! – осторожно потребовал уточнения капитан.

–Через трое суток он сможет лично засвидетельствовать вам свое почтение.

– Это хорошо! Теперь вопрос к отцу Петру, – Константин, несмотря на непрекращающуюся резь в глазах, строго уставился на священника. – С каких это пор отряд стал именоваться общиной?

– С тех самых, как ваши нетленные мощи были освящены мной согласно обряду, и помещены в реанимационную камеру. Правда, эти невежды отказывались им поклоняться! – доверительно пожаловался здоровяк в рясе.