Николай Марчук - Своих не сдаем! [SelfPub с издательской обложкой]

Боль ушла, её место заняла легкость… было тепло и спокойно… умирать не страшно.

Цепочка закованных в бронежилеты бойцов, появилась как раз в тот момент, когда я уже хотел нажать заветный тумблер, сил оставаться в сознание не было… держался только на одной злости. Злости ко всему миру, который так мне надоел за последние несколько дней… обрыд, по самое не хочу! Надоело!

Восемь человек, прикрывая друг друга, осторожно подкрались к «Уралу», мне хорошо были видны их заросшие густой растительностью смуглые лица, двое, так вообще были неграми. И чего им в своей Африке не сиделось? Тепло, бананы растут на пальмах, так нет же, приперлись к нам домой. Ну, вот и все! Финита ля комедия!

В этот момент, я услышал тихое пение… еле слышные слова, звучали совсем рядом:

Легкое усилие… щелчок и тумблер встает в нужное положение.

Тяжелый многотонный «Урал» содрогнулся всем корпусом – с направляющих труб, вырвались десять реактивных снарядов… и оставляя за собой дымные следы унеслись ввысь! Двое бойцов противника, в момент пуска, оказались позади машины, реактивная струя разорвал их тела в один момент.

Резко дернув рукой, вырвал кольца из осколочных гранат, примотанных к топливному баку «Урала». Как взорвались гранаты, я не видел – провалился в темноту.

Привычно так провалился, как к себе домой….

Темнота несколько минут была настолько плотной, что казалось, будто я её ощущаю всем телом, протяни руку и можно схватить полную пригоршню темноты, рот открой и можно напиться её.

Едва видимый в темноте огонек бился и трепетал, как пойманная в стеклянную банку бабочка. Пошел на огонек. Увидел знакомый мне по первому визиту стол под навесом. Но сейчас за ним сидели совершенно другие люди: Дед, Вермут, Сизый, Марта и Витька Куравлев. Значит, Витька и Марта тоже погибли. Плохо!

Заняты сидевшие за столом были все тем же, что и раньше: меняли патроны у подходящих к столу на кусочки хлеба, посыпанные солью.

Похлопав по карманам, я нашел в кармане брюк патрон 7.62/25. С громким стуком положил патрон на стол, ожидая, когда мне выдадут мою пайку. О хлеба мне не досталось, вместо него, Марта протянула мне кусок слипшейся вместе каменной соли, кристаллы были крупные и грязные. Не зная что с ним делать, я понюхал кусок соли, а потом осторожно лизнул его… рот наполнился вкусом жженной резины и запахом серы! Острая боль скрутила мое горло, я упал на колени, корчась от спазмов и судорог… боковым зрением, заметил длинные сгустки тьмы, которые сползались ко мне с разных сторон!

Длинный сухогруз класса «река – море» медленно приблизился к причалу бывшего железно-рудного комбината города Керчи. Как только швартовые концы были закреплены на чугунных «утках», с борта сухогруза перекинули сразу три трапа, по которым на причал начали высаживаться упакованные в темно-зеленый «цифровой» камуфляж бойцы. Каждый был вооружен стрелковым оружием, а за спиной висели большие рюкзаки. На берегу уже стояла длинная вереница армейских машин: «КамАЗы», «ЗИЛы», «Уралы». Прикрывали высадку солдат три легкобронированных автомобиля «Тигр» и один БТР-80. Единственное, что вызывало легкое недоумение, это отсутствие знаков отличия на форме десантников: ни шевронов, ни кокард… ничего, что могло бы помочь определить страну, которой принадлежат эти солдаты. Хотя, развивающиеся над головами гражданских, трехцветные российские флаги, которые встречали громкими радостными криками военных, не оставляли сомнения о том, чьи это солдаты.

Высадка российских войск продолжалась уже три дня. Самая горячая и острая фаза десантной операции осталась позади, теперь она не сопровождалась залпами ракет, срывающихся с пилонов боевых вертолетов и штурмовиков. Сейчас все происходило мирно и спокойно: в город входила армия победителя, которую радостно приветствовали горожане. Хоть официально российских войск в Керчи не было, но в руках у восторженных горожан были российские трехколоры, плакаты с изображением Путина и цветы. Вместе с войсками в город входили и российские чиновники, которые брали в свои руки бразды управления в Керчи. Те, остатки отрядов керченской самообороны, которые пережили кровавую мясорубку боев вокруг горы Митридат, были разоружены и расформированы… некоторых бойцов арестовали и отправили в Краснодар.