Владимир Журавлев - Зита. Десять шагов до войны [СИ]

Зита приблизилась неслышно, положила пальцы на клавиатуру, и синтезатор загудел приветственно и радостно. Как будто узнал лучшую ученицу Виталия Сергеевича.

– Все же пришла, – прошептала учительница, закрыла глаза и тихо запела:

– И снег, и ветер, и звезд ночной полет…

Пела она удивительно чисто, Зита даже заслушалась.

– Еще.

– Мечтать, надо мечтать! – пропел в ответ серебряными трубами синтезатор.

Ариадна Иосифовна слабо улыбнулась и подхватила:

– Детям орлиного племени…

Удивительный у них получился концерт – учительница знала наизусть все песни, которые любила памятью прадеда Зита. Тоже, выходит, коммунистка?

– С возрастом твои удивительные познания о недавнем прошлом нашей империи уже не кажутся неестественными, – задумчиво констатировала учительница. – Просто умненькая девушка с необычными интересами. А пару лет назад некоторые твои замечания вызывали шок. Года через два-три и твоя невероятная житейская мудрость перестанет вызывать недоуменные вопросы. У тебя поразительно верные друзья, девочка, всё видели, но никуда не сдали, не поделились выводами – цени. Цени своих друзей детства, как детство само – их не становится больше, только меньше, уж я-то знаю…

Учительница прижалась щекой к ее руке и неожиданно попросила назвать ее по имени.

– Ариа, – тихо сказала Зита.

Дверь скрипнула, и в музыкальный класс просунулась голова вахтера.

– Сгинь! – рявкнула учительница, недовольная голова исчезла, но ощущение атмосферы доверительной беседы уже пропало.

Женщина тоже это поняла, вздохнула, встала и включила верхний свет.

– Ариадна Иосифовна! – воскликнула пораженная Зита.

Учительница поправила военную курточку с лейтенантскими погонами и печально улыбнулась.

– Я попрощаться зашла, а тут ты, так удачно. Думаю, опытный инженер-маркшейдер в должности командира артиллерийского поста управления огнем сейчас стране гораздо нужнее, чем бесталанная учительница русского языка.

– Как? Вас не могут призвать в армию, вы же каторжанка, значит, поражены в правах…

– Как, как… Как в школу, так и на войну, – проворчала женщина. – Думаешь, каторжан вот так просто берут на работу в школу? Друзья юности помогли. Не все бывшие наши окончательно скурвились. А может, им передо мной стыдно, что женщина, а не отступила, в отличие от них, не знаю.

– Ариадна Игоревна, почему? – рискнула спросить она. – Вы же должны ненавидеть нашу страну!

Учительница криво улыбнулась:

– Видимо, совсем русской стала. Знаешь же, как у нас, русских: и материмся, и хаем родину, причем за дело, и получаем от нее по полной, вплоть до пожизненного – но если кто-то нападет…

Лицо женщины закаменело.

– Голыми руками порвем, – пообещала она. – И ты, Зита, такая же. Русская дура. Начальство презираешь, южную диаспору терпеть не можешь, но придет время – возьмешь штурмовую винтовку и отдашь за родину жизнь, как и все твои дебилы-спартаковцы…

Она вдруг порывисто подшагнула и уткнулась лицом в грудь Зиты.

– Господи, что я несу? – прошептала женщина. – Оскорбляю тебя при каждой встрече! Я же знаю, как тебе дороги твои мальчики, знаю – и не могу сдержаться! Как ты меня терпишь?! Сколько у тебя в сердце любви, что хватает даже на полоумную каторжанку?! Мужчины от тебя наверняка без ума… не теряй времени, слышишь? Ты южанка, в двадцать располнеешь, в тридцать на тебя и не посмотрят! Ну, хоть своего майора успела соблазнить?

– Не смогла, – призналась Зита.

– Какие же вы дураки, оба…

Зита грустно кивнула, хотя четко понимала, что дура – она одна. Майор Каллистратов пришел к ней перед возвращением в часть. Позвонил, она открыла, и майор встал на пороге, взъерошенный и неуверенный.

– Все же пришел! – чуть не сошла с ума она тогда и повисла у мужчины на шее – и тем самым совершила непростительную ошибку.

Ну дура она. Такой гордый мужчина никогда не признается даже себе, что поддался на женские чары, а она ему прямым текстом – «все же пришел»! Как она заталкивала его в спальню, отдельная и очень смешная – если смотреть со стороны – история. Но майор уперся и не сдвинулся с места. Что он себе напридумывал в оправдание, кто знает? Что она малолетка? Что не мылся с позавчерашнего? Что носки дырявые? Кто поймет этих мужчин? В спальню он так и не вошел, хотя она выскочила к нему в одной ночной рубашке и как повисла в объятьях, так и не вылезала из них до его ухода. Железная воля, чтоб ее.

Перед уходом майор Каллистратов сообщил ряд имен. Пояснил, что они – возможные будущие лидеры страны. Преемники. Приказал выручать их даже ценой жизни.