Владимир Сударев - Президент

Нина, на творчество Сергея смотрела как на забаву, но, подумав, что это на какое-то время отвлечёт постояльца, лишь пожала плечами.

Лёшка засыпал Сергея вопросами о статуе, ему было интересно слушать истории в его изложении.

— Дядь Серёж, а кто такой Перун? — спросил Лёшка, разглядывая статую.

— Не знаю, — Сергей пожал плечами, — у русичей был такой бог, но я не думаю что всё так просто.

— Мы проходили по истории, действительно существовал такой бог, — подтвердила Настя, она вышла во двор и слышала ответ Сергея, — но потом Русь крестили.

Нина первой заметила странности, происходящие со статуей. Выйдя морозным ранним утром доить корову, она случайно взглянула на деревянную статую и зажала рот рукой, чтобы не закричать. Мало того, что изменилось лицо статуи, так ещё от неё шёл пар, словно статую облили горячей водой. Пересилив свой страх, Нина приблизилась к статуе и потрогала её рукой. Дерево было тёплым.

Вернувшись в дом с молоком, она спросила Сергея, сделавшего на улице зарядку и сидящего возле печки растапливая её.

— Сергей, почему у твоего статуя изменилась морда и он тёплый? Ты его облил водой?

— Наверно это Дажьбог, он и должен быть тёплым, — ответил Сергей, и сам удивлённо посмотрел на Нину.

Его самого поразила перемена, произошедшая ночью, но больше Сергея удивили собственные слова. Получалось, что он прекрасно знает весь пантеон русских богов, но каким образом?

Через пару недель Сергей сообразил, что неудачно поставил своё творение и решил переставить его в другое место, чтобы весной не мешал пахать огород. Статуя словно вросла в землю. Сколько он не напрягал свои мускулы, Сергей не смог даже оторвать её от почвы.

— Нормально, — Сергей почесал свою голову, думая как ему поступить.

Словно извне, как частенько с ним случалось в последнее время, пришли слова.

— Сварожич, пойдём на другое место, там тебе удобней будет, — не ожидая какого-либо эффекта, Сергей едва не упал на утоптанный снег.

Статуя легко оторвалась от земли, и, словно ничего не весила, легла на его плечо. Перенеся статую к парадному крыльцу, Сергей установил её и прошептал:

— Думаю, здесь тебе будет лучше. Себя покажешь, людей посмотришь.

Вздохнув, Сергей подумал: "Дожил, с деревяшками разговаривать начал. Скоро крыша совсем съедет".

Опасения Нины, что статуя, выставленная возле крыльца, вызовет насмешки деревенских острословов, не оправдались. Сельчане отнеслись к чудачеству Сергея по-житейски. Раз поставил, значит, это для чего-то нужно.

Прослышав о чудо-лекаре, в дом Олега стали приходить односельчане. Сначала, люди пытались сделать вид, что зашли в гости по причинам совсем не связанным с Сергеем, но по мере роста доверия к нему росло уважение. Сергей старался помочь каждому посетителю, лишь изредка просил придти в другой день. Его рецепты сначала вызывали недоверие, но, видя, что даже самые смешные, на первый взгляд советы оказывают помощь, люди ему доверяли.

Молва великая сила, к Сергею начали приезжать жители соседних деревень. Конечно, встречались пациенты, больные скорее от своего убеждения, но иногда приходили и приезжали такие, кому помочь современная медицина просто не могла. Благодарные пациенты, излеченные Сергеем, часто пытались отблагодарить его деньгами, но он всегда отказывался. Правда, многие делали хитрее, привозя с собой подарки: мед, масло, мясо. Сердясь на таких посетителей, Сергей вынужден был принимать дары.

В середине апреля, когда солнце начало ощутимо припекать и как следствие побежали первые ручьи, Олег в первый раз вышел из своего заточения. Конечно, ещё оставались уродливые шрамы от ожогов. От резких движений лопалась тонкая кожица и выступала сукровица, но Сергей требовал от своего пациента двигаться, даже, несмотря на боль.

Сидя за ужином, Олег спросил Сергея:

— Чем я могу отплатить за своё лечение?

Зная, что упоминание о деньгах обижает Сергея, он не рискнул их предложить на прямую.

— Твоё лечение ещё не закончено, — ответил Сергей, прожевав солёный огурец, — но я уверен, дело осталось за малым.

— Шрамы украшают мужчину, — заявил Олег, но в его словах не было уверенности.

— Потерпи, ещё немного и не останется у тебя шрамов, конечно, если не считать душевных, — Сергей подмигнул Лёшке, для которого незаметно стал самым главным авторитетом.

— Сергей, я серьёзно хочу что-либо для тебя сделать, — Олег не желал уходить от разговора о своём долге.