Константин Калбазов - Мессия [litres]

– Злой ты, – добродушно отмахнулся хозяин постоялого двора, – я тут, понимаешь, специально его встречать вышел. А он…

– Главное, вовремя сориентироваться. Рупь за сто, что просто проходил мимо.

– И тем не менее, заметь, я остановился.

– Я оценил. И еще больше оценю, если так замечательно пахнет уже съеденный шашлык.

– Конечно, съеденный. Дима, ты за кого меня держишь? Ты можешь поесть здесь подогретый борщ, кашу и многое другое. Но есть категория блюд, которая подается только по мере готовности, и шашлык стоит во главе этого списка. Но если у тебя есть желание, то этот запах может быть забит запахом свежей, уже твоей партии.

– Ох, Сергеич, много текста.

– Согласен. Сначала накорми, напои, а там и спрашивай. Свинина, баранина?

– Баранина.

– Что кроме шашлыка?

– Еще шашлыка, – расплывшись в улыбке, произнес Дмитрий.

– Сделаю. Причем самолично. Проходи.

Сергеич подмигнул и направился в обеденный зал. Навстречу ему вышли двое в состоянии «Ты меня уважаешь?». Не падали только потому, что поддерживали друг друга. Но судя по тому, что хотя и вихляли, но курс выдерживали уверенно, мозг пока еще работал и пытался довести клиентов до места отдыха.

Еще двое легко сбежали по лестнице, не удержавшись и посмотрев оценивающим взглядом на Ксению. Получили в ответ не столь уж и лестный. Дружно хмыкнули и повернули в сторону сауны. Ну понятно. Им сейчас на ее оценку начхать с высокой колокольни. Их ждут местные жрицы любви.

Кстати, Сергеич не заставлял женщин заниматься проституцией. Все сугубо по доброй воле. Вернее, внешне это выглядело именно так. На деле же создавались соответствующие условия, когда девушки шли на этот шаг от безнадежности. Исключения случались только в том случае, если сам Сергеич хотел добиться кого-то.

– Дим, я думала, ты сразу начнешь торговаться насчет Насти. Или решил здесь заночевать?

– Вот еще, время терять. Для начала нужно выяснить у нее самой, хочет ли она убраться отсюда. А там уж и к Сергеичу подступаться.

– Хочешь, чтобы это сделала я?

– У тебя лучше получится.

– Ладно.

В зале было довольно оживленно. За столами сидело не меньше десятка человек. В принципе, все личности известные. Пересекались уже раньше. Причем не только на этом постоялом дворе. Были и другие. Большинство из них представляло собой всего лишь отдельный дом. Не всегда большой, но с высоким забором, егозой и вбитыми штырями арматуры. Обязательно противопехотные мины и растяжки. Минирование зачастую строго на добровольные пожертвования постояльцев. Кому не хочется уронить кости в относительной безопасности!

Но там зачастую тесно, грязно, и если бы не систематическая обработка озоном, то наверняка и воняло бы как на помойке. Кстати, питаться в таких местах предпочитали своими продуктами, хозяину платили только за постой. Причем платили все без исключения, будь то патруль или бандиты.

И дело тут вовсе не в крутости хозяина. Он даже спорить не станет, за него вступятся другие. Потому что соберется и уйдет, бросив двор без присмотра. И сколько тогда продержится безопасная гавань без хозяина? Вот то-то и оно.

Ксения с ходу приметила Настю. Невысокая стройная блондинка как раз обслужила один из столиков. И Лунева решительно направилась на сближение с ней. Дмитрий мысленно пожелал ей удачи. Ну и себе заодно. Настя и впрямь была находкой, и не только для детей. Тихая, скромная, покладистая, отличная хозяйка и далеко не глупа. Что еще нужно?

Встретился взглядом с мужчиной лет тридцати. Высокий сухопарый брюнет с бородкой клинышком и длинными волосами, забранными в хвост. Вообще, внешность отталкивающая. Как, впрочем, и его занятие. Его называли Фермером. И прозвище это родилось не на пустом месте.

Вообще-то они с товарищами обретались не на ферме, а в одном районном отделении милиции. Промышляли охотой. Но не только. Помимо этого, они еще и разводили мутантов. Как-то Фермер вдруг задался вопросом, что у них все неправильно. Ведь убитые ими твари все одно пойдут в пищу другим. Так отчего бы не получить с этого дополнительную выгоду?

Отловили несколько кусачей. Поместили в камеры ИВС и стали скармливать им тела мутантов, убитых на охоте. Две недели – и кусач превращается в рвача. Какая разница, где его убили. Факт остается фактом: тварь была жива и вот теперь мертва. Видеоотчет. Программа безошибочно определяет, что убитый не фигурировал в других отчетах. Награда упала на счет. Охотники не имеют дел с людьми. Весь процесс замкнут на электронике.