Шимун Врочек - Питер. Битва близнецов [litres]

Удар. Соловей опрокинулся в гулкую беспамятную темноту. И только дракон был там рядом с ним.

– Так как все случилось? – Бармен протирал бокал.

– Все очень просто, – сказал Убер. – Жила-была молодая женщина с дочкой Микой. Красивая женщина. А станция, где они жили, была плохая, только вот сразу этого было не понять. Потому что дракон, который обитал рядом, кормился за счет людей – и внушал им благие мысли. Дракон был продвинутым хищником. А когда съедал жертву, его волны удовольствия заставляли жителей станции чувствовать себя счастливыми.

Молодая женщина встречалась с хорошим парнем. И не встречалась с плохим. Они с хорошим парнем мечтали убежать со станции, вместе с дочкой Марты, конечно. Чтобы оказаться подальше от этой станции и от этого дракона.

И тогда Плохой задумал страшную месть. Следишь за моей мыслью?

Дракон, живший на станции, требовал еды. Все чаще. И чаще. А питается он, какая загвоздка, только живой пищей.

И жители этой станции, чтобы и дальше чувствовать себя защищенными и счастливыми, начали приносить дракону жертвы. В основном это были двое – Мэр и его помощник Соловей. Они все организовали.

Соловей – тот самый плохой из сказки.

Раз в месяц жители деревни тянули жребий, кто пойдет на корм дракону.

Марта тоже тянула жребий. И выиграла – она не стала жертвой.

Но Плохой подтасовал результат. И тут Марта поняла, что бежать нужно сразу, не затягивая.

И попыталась бежать. Но Плохой был начеку. Хороший мальчик, оказавшийся сыном мэра, попросил помощи у отца, чтобы спасти возлюбленную. Тот обещал… и сдал все Плохому.

Марта пошла, чтобы бежать. И ее тайно сцапали люди Соловья.

Соловей надругался над ней. Она пыталась бежать, и он догнал и жестоко убил ее. Или, может, кто-то из его людей. А тело официально передали мортусам, чтобы замести следы.

А всем объявили, что Марту сожрал дракон. Все, как договаривались.

Только вот дракон не поверил. Он же не жрал девушку и все еще был голоден.

Чтобы успокоить чудовище, ему нужно было подсунуть еще одну жертву…

– Какую? – Бармен вдруг перестал протирать бокал и поднял взгляд.

– Я не знаю. – Убер помедлил. – Не хочу знать. Не хочу про это думать. Скажи мне, бармен, будет ли на свете когда-нибудь справедливость? А?

Сердце сжалось так, что стало трудно дышать. Убер прочистил горло.

Бармен поставил стакан на стойку, рядом с лежащим дробовиком. Открыл бутылку и налил виски.

– За счет заведения, – сказал он.

Убер взял стакан, покрутил в руках.

– Спасибо. Шестнадцать граней? Или двадцать?

– Семнадцать. Это уникальный экземпляр… Иногда.

– Что? – Убер поднял взгляд, удивленный.

– Это ответ на ваш вопрос, – сказал бармен. – Про справедливость. И мой ответ: иногда.

В какой-то момент мэр почувствовал, что в комнате кто-то есть, и поднял взгляд. Чучело медведя угрожающе скалилось из угла. В следующее мгновение от чучела отделилась тень.

Перед ним был Убер. Голый по пояс, весь в крови и синяках, один глаз заплыл. В руках – огромный нож кукри.

– Ты, – сказал мэр. Ноги ослабели.

– Каково это? – спросил Убер. Он перевернул стул, ногой толкнул мэру. Скри-ип. Тот проехал и остановился рядом с мэром.

– Что? – Мэр откашлялся. В горле пересохло. Неужели этот бритый убил и Соловья?

– Быть все время на связи с тем, кто жрет людей. Ощущать его голод. Сытость. Довольство. Кормить его собственными руками.

Тон Убера был жесткий и равнодушный. Мэр понял, что взмок. По спине протянулась ледяная полоса. Этот спокойный тон пугал больше криков и угроз. Его просто собирались убить – и никаких шансов и способов отменить эту казнь не было. Мэр сел на стул, тот жалобно скрипнул – как предчувствие. Мэр вытер лоб ладонью.

– Я… понимаешь ли… – начал он. Давай, соберись. «И начни делать то, что лучше всего умеешь – убеждать».

– Юру убили, – сказал Убер.

– Что? – Сердце стукнулось и замерло. И снова пошло. Мэр покачнулся, без сил опустился на стул. Внутри что-то разрывалось. Медленно, с чудовищным треском. Мир отдалился, стал какой-то ненастоящий.

– Что? – спросил он еще раз. Голос был слабый, почти беззвучный, но скинхед услышал.

– Твоего сына больше нет. Это правда.

– Ты его?!

– Нет. – Убер покачал головой. – А Юра был лучше тебя. Настоящий человек. Его убил твой любимчик Соловей, если тебе интересно. Тебе интересно?

– Нет, – сказал мэр. – Да. Нет.

– Это все, что ты хочешь сказать? А? Подумай.