Марк Моррис - Бухта мертвых

Софи слизнула масло с пальцев и глотнула чай:

— Однажды я пробовала тунца с бананом, — сказала она.

— Энди поморщился:

— Это отвратительно. На что это похоже по вкусу?

— Было не так уж плохо, когда я добавила кетчуп.

— Ты не… — начал он, а затем увидел выражение ее лица. — Ты морочишь мне голову, верно?

— Немного, — призналась она. — Это был не кетчуп, а соевый соус.

Энди засмеялся — хоть звук его смеха быстро затих, как и любой другой редкий и спонтанный всплеск юмора.

Было почти неприлично смеяться после всего, что они видели и испытали этой ночью, и если кто-то из них все же делал это, то за смехом следовало виноватое и смущенное молчание.

Минуты две они сидели молча, хрустя тостами и слушая, как Давн бьется об пол в спальне, пытаясь освободиться от пут.

Вдруг Энди сказал:

— Ээ… Софи?

— Да?

— Может быть… Когда все это закончится, конечно… может быть, ты согласишься пойти куда-нибудь со мной и выпить по стаканчику?

Софи изумленно посмотрела на него и вдруг начала хихикать. Затем так же внезапно смех перешел в рыдания, и по ее лицу потекли слезы.

Энди взял пачку салфеток с низкого столика у кушетки и протянул ей с виноватой улыбкой.

— Признаться, так на это еще никто так не реагировал, — сказал он.

— Ох… прости, — сказал Янто, зайдя в конференц-зал и немедленно разворачиваясь, чтобы выйти снова.

Сара рассмеялась:

— О, не будь глупым. Я всего лишь кормлю ребенка грудью. Я перестану, если тебе неловко.

Янто повернулся и посмотрел на нее с натянутой улыбкой. Старательно избегая смотреть ей в глаза, он сказал:

— О, нет, нет, нет. Ни в коем случае. Корми, пожалуйста. Это… эмм… не проблема.

Она улыбнулась.

— Все в порядке, правда. Он уже заканчивает.

Сара осторожно отняла ребенка от груди. Он немного похныкал, а потом начал сосать палец.

— Ну… Как ты? — спросил Янто.

— Прекрасно. У меня все болит, и я устала, но кроме этого… — она нахмурилась. — Как Трис?

— Спит, — сказал Янто, вспомнив, что ее муж внизу в камере тупо смотрит сквозь прозрачную стену, время от времени ударяясь об нее, не способный взять в толк, почему он не может достать свою добычу.

— До сих пор? — спросила Сара.

— Мы дали ему сильное успокоительное.

Сара вздохнула:

— Я до смерти хочу показать ему сына.

— Еще успеешь, — сказал Янто, отчаянно надеясь на то, что это правда.

Он огляделся, застенчиво потирая руки:

— Я… эээ… просто зашел спросить, не нужно ли тебе что-нибудь. Мы с Джеком должны ненадолго выйти.

— Выйти, — с тревогой повторила она. — Вы опять оставите меня одну?

— Не… надолго, — сказал Янто. — Ты и соскучиться не успеешь.

— Но куда вы идете?

— Мы думаем, что нашли зацепку, относительно того, что вызывает эти… волнения. Мы собираемся проверить это.

— А если что-то случится, пока вас не будет?

— Ничего не случится, — твердо ответил он. Он вынул мобильник из кармана и вручил его Саре. — Вот мой номер, позвони, если будут проблемы. Но, думаю, тебе это не понадобится.

Она взяла мобильник, но все еще выглядела обеспокоенной.

— Мне это совсем не нравится.

— Ты в полной безопасности, — уверил ее Янто. — Сюда никто не проберется. Это самое безопасное место в Кардиффе.

Гвен вернула мобильник в карман.

— Что сказал Джек? — спросил Рис.

— Он сказал, что они с Янто нашли какую-то зацепку относительно того, что происходит. Теперь они по дороге к больнице Святой Елены.

— Почему? Что там, в больнице?

Гвен посмотрела на Сэмюэлсов. Было ясно, что она не хочет обсуждать положение в их присутствии — или, точнее, в присутствии Наоми Сэмюэлс, которая казалась ей предубежденной и не слишком восприимчивой к новому.

— Длинная история. Я сказала, что мы встретим их там, если получится.

Рис поднял брови:

— Как мы сделаем это, милая? Мы здесь надолго застряли.

— Кто эти люди, о которых вы говорите? — спросил Кит.

— Мои коллеги, — ответила Гвен.

— Шпионы?

— Мы не шпионы. Но… да, что-то вроде.

Она погрузилась в молчание, раздумывая. Снизу доносилось шарканье и возня дюжин зомби.

— А они не слишком-то умные, — сказал Рис, — Никак не могут сообразить, как добраться сюда.

— Поэтому мы их победим, — сказала Гвен, перезаряжая пистолет.

— Победим? — мрачно спросила Наоми. — И как же мы это сделаем?

В пыльном полумраке чердака лицо Наоми казалось смертельно бледной маской бессилия, раздражения и гнева. Гвен боролась с желанием оторвать ей голову, говоря себе, что Наоми все же испугана и у нее есть на то причины.