Денис Деев - Я – другой 4 [СИ]

– Младший лейтенант, потрудитесь пройти в свою каюту, – Леманн окрикнул двинувшегося было к боевым машинам Клима, – вы, наверное, не осознаете всей тяжести совершенных вами проступков. Я сейчас обсужу сложившуюся ситуацию с командиром авиакрыла, и вполне может быть, что в следующие полгода вы не сможете попасть в кабину истребителя.

Зашибись. Сильно проштрафившихся пилотов переводили в команды ангарного обслуживания техники, естественно с заменой всех профильных модов. Жизнь техника пусть и была менее яркой и насыщенной, но зато более продолжительной. И ее апогеем было звание старшего сержанта, с надеждой провожающего пилотов на вылет и с обливающимся кровью сердцем подсчитывающего пустые места в ангаре после него.

Второй раз за сутки молодой офицер, которому пророчили большое будущее и блестяще окончивший летную академию, оказался в тюремной камере. Ларс Леманн проводил Клима в крохотную каюту с двумя койками, и когда дверь за ним закрылась, над ней зажегся красный индикатор. Это означало, что Леманн заблокировал дверь своим личным кодом и покинуть каюту без его разрешения Клим не может.

Режим ареста каюты не позволял использовать ее полезные опции. Загрузить в френдли распорядок дня и схему корабля к примеру. Или включить голограмму радующего глаз лесного лужка на всю стену. Связь с Сетью через френдли тоже оказалась заблокирована и Климу ничего не оставалось, кроме как пялиться в потолок и представлять себе, как Леманн, пролистав его дело и обнаружив там запись о «диких», предлагает старшим офицерам вышвырнуть это отребье в шлюз от греха подальше. Или перевести его в команду уборщиков, в надежде, что шваброй он больших бед не натворит.

Поэтому, когда раздался сигнал, возвещающий об открытии двери в каюту, Клим лениво сполз с кровати и вытянулся перед дверью по стойке «пофиг-смирно» не ожидая ничего хорошего. Дверь открылась, и перед собой Клим увидел невысокую стройную женщину средних лет с пронзительным взглядом карих глаз. Блестящие, будто покрытые лаком, длинные каштановые волосы были забраны в пучок. На плечах шатенки красовались погоны капитана третьего ранга, флотские команды были более привержены давним морским традициям и их звания отличались от общеармейских. И сделано это было для того, чтобы четко отделить команду корабля и находящиеся на его борту подразделения. Ларс Леманн и эта леди оба были капитанами, но на «Кейташи» она была Капитаном с большой буквы. Командующей кораблем, второй после бога. Ее приказы должны были выполняться беспрекословно и если бы она решили вышвырнуть Клима через шлюз, он бы оказался в вакууме быстрее, чем успел произнести «как же так, погодите». И отвечала бы капитан третьего ранга за свой поступок только перед командующим эскадры. За спиной капитана третьего ранга маячила долговязая фигура Леманна.

– Клим Акимов, капитан третьего ранга Эмили Риз. От лица команды я хотела бы вас поприветствовать на борту эскортного авианосца «Кейташи», – произнесла она официальным тоном, в котором очень хорошо было различимо недовольство.

Вот ведь влип! Командир корабля обычно себя не утруждает вынесением замечаний за мелкие нарушения. Раз она приперлась лично, значит дело совсем дрянь. Может быть, она завелась из-за просьбы Соколова? На флоте терпеть не могли любимчиков, и командир «Кейташи» могла заподозрить, что Соколов выделяет своего бывшего кадета, раз просит погонять челнок ради него одного. Но следующая фраза разбила вдребезги все догадки Клима.

– Капитану Леманну есть, что вам сказать, – Эмили отошла в сторону, пропуская Леманна вперед.

– Я… – немец запнулся, – мне очень жаль, что я не выслушал вас на Марсе. И вдвойне жаль, что я заключил вас под арест, не разобравшись в произошедшем на поверхности. Приношу вам свои искренние извинения.

Ларс Леманн выдавливал из себя каждое слово с превеликим трудом, от напряжения становясь малиновым.

– Вам надо сказать – извинения приняты, – подсказала Климу Эмили, – кстати, приглашаю вас сегодня в шесть часов посетить офицерскую кают-компанию. Там вы познакомитесь с остальными челнами нашего дружного, я повторюсь дружного, экипажа.

Эмили Риз кивнула, прощаясь с офицерами и развернувшись, ушла.

– Извинения приняты, – сглотнув, тихо выговорил Клим.

Лицо Леманна пошло бордовыми пятнами. До Клима дошло, что после устроенной Эмили комедии с извинениями, командир звена сожрет новичка живьем.