Федор Вахненко - Последний рубеж

– Э, тащ лейтенант! – позвал осторожно выбравшийся из-под прикрытия деревьев Бабай. – А шо там по деньгам, а? У кого из них бабки? У этого? Или у вашего, жирного?

– Да на счете они, – буркнул лейтенант. – В банке.

– Шо?! Это теперь, получается, мы их хрен получим?! Слышь, лейтенант! А на кого этот счет оформлен, а? На кого он оформлен?!

– Да уймись ты, конченый, – холодно, словно происходящее вокруг никоим образом его не касалось, произнес Омлет. – Подождут твои бабки. Нам, того… Валить надо. Эти вон, – сталкер настороженно кивнул вправо, – они ж щас будут здесь.

– Да подожди, блин! – одернул его Колесник. – Валить он собрался. Щас, часы и зажигалку найду – и тогда пойдем. Может, хоть так с этими вояками договоримся…

– Движение! – сообщил толстяк, присев на одно колено. – На два от меня!

«Значит, где-то на одиннадцать-двенадцать от меня», – безошибочно определил мозг лейтенанта, и офицер перевел взгляд в рассчитанном направлении. Его глаза тут же зацепились за мелькнувший среди деревьев силуэт. Силуэт, который никак не мог принадлежать мутанту. Силуэт, в котором было уж слишком много человеческого. Силуэт…

Врага? Или выжившего, но перепуганного до полусмерти бойца одного из кланов, который бежал куда глаза глядят? Некогда выяснять!

Вскинув автомат к плечу, Колесник дал пару коротких по дереву, за которым исчезла привлекшая его внимание фигура.

– Назад, назад! – скомандовал он и, повернувшись к вероятному противнику спиной, со всех ног бросился под прикрытие леса.

Выстрел! Кажется, где-то позади.

«Если услышал, – мелькнуло в голове офицера черных, – значит, жив!»

Выстрел!

«Услышал – значит, жив!»

Трупы, замешкавшиеся сталкеры, расцарапанный пулями пень – все это быстро осталось позади, и вскоре прямо перед лейтенантом выросла толстая сосна с густой ярко-зеленой кроной.

Выстрел!

Во все стороны полетели коричневые ошметки коры, и офицер «Рубежа» боязливо зажмурился, испугавшись, как бы древесные осколки не лишили его зрения.

«Быстрее, быстрее!» – кричало все внутри него.

Глаза Колесника распахнулись, и ноги снова понесли рубежника вперед. Он бежал по прямой, даже не пытаясь петлять и сбивать противнику прицел, потому что понимал: это бесполезно. Скорость – вот что важно. Скорость и удача, которая отведет пулю и расчистит дорогу от аномалий. Если лейтенант успеет забраться в густые дебри чернобыльского леса, гэбээровцам придется потратить немало усилий, чтобы его обнаружить. Все-таки найти одного-единственного человека в таких зарослях – задачка не из легких…

Краем глаза он уловил движение примерно на десять часов. Увидел ствол, торчащий из высокой сероватой травы. Увидел сливавшиеся с зеленкой очертания камуфлированного шлема. Противник!

Руки лейтенанта сами навели автомат на залегшего врага, но не успел палец офицера дернуть спусковой крючок, как стрекот «калаша» снова огрел его по барабанным перепонкам, и свирепые, будто голодные прыгуны, пули врезались в его тело. Шаг Колесника сбился, и рубежника занесло вправо. Ноги черного подкосились, и казалось, что он вот-вот рухнет на землю, совсем как Атаман считаные минуты назад, но вместо этого его тело вместе со всем снаряжением вдруг взмыло в воздух. Все вокруг раскрутилось, будто запущенный волчок, и превратилось в сплошное размытое пятно, пестрящее целой палитрой режущих глаза цветов. К горлу лейтенанта подкатил приступ тошноты, и сдавленный кашель вырвался из его рта. А потом…

Потом что-то резко пихнуло Колесника в грудь, и его голова чуть подалась вперед. Щеку офицера обожгло от удара о жесткую древесную кору, а до его ушей донесся тихий хруст ломаемой ветки. Миг – и рубежник оказался на земле, чувствуя, как все его тело опутывала резкая, чудовищная боль, будто чьи-то кривые когти терзали каждую клетку его измученного организма. С трудом приподняв тяжелую, словно выплавленную из железа, голову, он увидел сломанную, окровавленную ветку, торчащую из разорванной разгрузки.

«Адская центрифуга», – понял лейтенант.

– Сука ты… Зона… – выплюнул Колесник перед тем, как его сознание утонуло в зыбучих песках кромешной темноты…

Эхо контрольного выстрела повисло над зелеными верхушками деревьев.

– Третий готов, – отрывисто сообщила рация сержанта ГБРЗА.

– Принято, – ответил тот, и автомат в его руках вздрогнул, послав пулю в лоб распластавшегося в траве сталкера, голова которого дернулась, а земля позади нее окрасилась кровью. Слева прозвучал точно такой же короткий, экономный выстрел – и слипшиеся волосы второго охотника за артефактами потемнели от плеснувшей на них багровой жижи. Третий выстрел достался грузной фигуре, неподвижно лежавшей у трухлявого пня.