Джейсон Хаф - Господство [litres]

Удивительно, но этот небольшой эпизод заставил отступить усталость и стресс на задний план. Кейт вернулась к поискам растопки и направилась к окраине леса, довольствуясь лунным светом, хотя в ее броню был встроен фонарик.

Она трижды сходила к лесу и обратно, и, сама того не замечая, соорудила не просто походный костер, а чуть ли не целый шалаш, какие делают на праздники. Через какое-то время языки пламени уже вздымались метра на четыре, а густые клубы дыма лениво поплыли над озером. Мгновенно согревшись, она отодвинула бревно, на котором сидела, а заодно и другие бревна, на которых раньше сидели Маркус с детьми и Оскар.

Минуты проходили одна за другой. Единственными звуками были лишь треск сгоравшего дерева и плеск воды у берега. Волны набегали одна на другую равномерно, едва ли не с точностью часов. Кейт обернулась и посмотрела на лесопилку с двумя строениями. Сквозь тусклые окна было видно, как пляшут внутри фонарики Маркуса и близнецов. Скорее всего, они сейчас заняты тем, что «систематически прочесывают местность» под строгим руководством старого солдата.

В животе у нее заурчало.

– Давай же, Оскар, пошевеливайся.

Кейт много раз охотилась с ним, и дядя, похоже, умел находить пропитание даже в самых пустынных местах. Пусть он и кажется неуклюжим увальнем, но когда он хочет красться по-настоящему, у него это отлично получается.

На какое-то время она позволила пламени загипнотизировать себя. Увлеклась образами, всплывавшими перед ее внутренним взором. Сначала это были лишь воспоминания о других кострах и огнях – во время сражения, в дальних походах или на летних праздниках в Форте Амсон, когда Изгои плясали и веселились, отмечая удачный налет на базу КОГ. Вспомнила Кейт и очаг в комнате Рейны, когда ее мать впервые заплетала ей косы и укладывала их у нее над плечом. Вообще-то это нужно было делать на церемонии, но Кейт настолько волновалась, что Рейна решила порепетировать тайком. Это было их тайной, и именно о ней мама сообщала своим подмигиванием, когда настал назначенный день.

Кейт тяжело вздохнула. Она сильно тосковала по матери, но только сейчас по-настоящему призналась в этом себе самой. Пусть солдаты и сдерживают свои эмоции, но Изгои так не поступают, а она, несмотря ни на что, оставалась Изгоем.

Так бы сказал ей и Оскар. Точнее, он так и сказал, когда она снова завела речь о том, чтобы отправить детей в Новую Эфиру. Она знала – точно знала, – что там они будут в гораздо большей безопасности, чем где-то еще, но Оскар и слышать об этом не хотел. «Держи их как можно дальше от этого места», – настаивал он, как будто все полчища Роя на всей Сере стремились лишь на этот небольшой участок.

Пока никого не было вокруг, Кейт вытащила из-под брони амулет и снова принялась изучать его, как будто в нем могли обнаружиться какие-то ранее невиданные подробности. Оскар сказал, что он был очень важен для ее матери, но не сказал почему. А если и он не знает, то Кейт сомневалась в том, что это известно кому-то еще. Не осталось никого, кто мог бы ей рассказать.

– Ужин подан!

Кейт подняла голову и увидела, как на свет выходит Оскар, держа по кролику в каждой руке. Да, он при этом гордо улыбался во весь рот, но вовсе не надменно.

– Вот это называется костер, Кейт, – сказал он, кладя животных на землю. – Видно на несколько миль.

– Расслабься, – сказала Кейт, пряча амулет под рубашку. – Какое-то время у нас есть, и мы заслужили отдых. К тому же его может заметить патруль. Или местные жители, которые скажут нам, где мы находимся.

– Как скажешь.

Он глубоко вздохнул. На него тоже действовала магия открытого пламени и дикой местности. Затем он огляделся, и на его лице отобразилась тень беспокойства.

– А где молодежь?

Кейт не сдержала улыбки. До недавнего времени «молодежью» он называл ее, Джей Ди и Дела. Она открыла было рот, чтобы ответить, но тут у нее с языка слетело совсем другое слово.

– ЛОЖИСЬ! – крикнула она.

Оскар тут же бросился на землю. Даже не оглянулся посмотреть, на что смотрит она. Просто рухнул в грязь, а над ним в воздухе просвистела коса – лезвие длиной в метр с лишним на трехметровом древке.

Кейт взглянула на орудовавшего им Глашатая, и их взгляды пересеклись. Ухмыльнувшись и затем расхохотавшись, он крутанул большое орудие, как будто это была обычная палка, перехватил его обеими руками и резко опустил вниз по дуге.

Удар рассек бы Оскара надвое, если бы тот остался лежать на месте, но ее дядя перекатился влево, и вскочив на ноги, продолжил движение в сторону, дальше от костра.