Денис Владимиров - Парабеллум [litres]

И опять – эффекта ноль!

– Мелочь бьем! – проорал я, сам же перехватывая DRK, и от бедра длинной очередью успел разворотить грудь и голову средней элите, приземлившейся в каких-то десяти шагах.

В это время главный монстр пришел в себя и в два стремительных, смазанных прыжка оказался возле «Мародера» в двух метрах от меня.

Чудовищная инерция и усилия мощных мышц, от которых перекатывалась толстая бронированная шкура с костяными наростами, сейчас сконцентрированная в одной точке – на плече твари, ударила в борт автомобиля. Тот даже сантиметров на сорок от земли оторвался, а затем покатился, кувыркаясь через крышу по дороге. Все произошло настолько быстро, что полицейские, отступающие к своим машинам, не успели разбежаться в стороны.

Стальные борта «Мародера» с истошными криками окрасились в красный цвет, тяжелый бронированный гигантский джип перевернулся еще два раза и встал на колеса.

Я же в это время нырял в сторону, уходя от богатырского замаха огромной лапы, но тварь оказалась быстрее. Смогла, достала, пусть всего лишь пальцами. Если бы не ресовский автомат, повисший на животе в положении по-патрульному, вряд ли спас даже высокотехнологичный костюм. Меня подбросило вверх метра на три или четыре, где я перевернулся в воздухе и упал на спину, которую тут же прострелило болью.

Ощущения же были, несмотря на распределение импульса удара по всей поверхности наноброни, а может, и из-за этого, будто, зажав между наковальней, по каждой части тела врезали тяжелым кузнечным молотом.

Тварь, не обращая на меня внимания, уже громила блокпост. Одно легкое движение, и кирпичи разлетелись в разные стороны с кровавыми брызгами. Успел заметить, и как Мари, высунувшись из окна с пулеметом, со зверским выражением на лице выпустила длинную очередь прямо в монстра. При этом ствол «ПКМа» смогла затолкать почти в пасть. Настоящая валькирия, дева битвы…

Впрочем, для чудовища это было как горох об стену.

Я же озирался в поисках оружия. Моему автомату стопроцентная хана, да он и не помог бы. Гранатометы, пушка бессильны…

И что делать-то?!.

Что?

А элитник в упоении, развернувшись ко мне спиной, разносил двухэтажное здание. Откуда стала раздаваться частая и заполошная стрельба.

Рядом со мной, в каких-то пяти-шести шагах, на полусогнутые ноги, мягко, практически беззвучно, приземлился матерый рапанище. Вот его лапы напружинились, он оскалился, эта гримаса напоминала мерзкую ухмылку.

Ухмылку самой смерти.

Хрен тебе, у меня есть еще телепорт!

И тут же озарение, в сотые доли секунды, и прямо с коленей, выхватывая боевой нож ресов, переместился чуть выше туши сверхэлитника и со спины, с размаху, в воздухе, падая сверху и держа кинжал обеими руками, воткнул его в броневую пластину, прикрывающую споровый мешок!

Тварь даже не обратила внимание на движение за спиной. Что, спрашивается, что могли ей сделать жалкие людишки?

Лезвие, будто раскаленная спица в кусок масла, только без характерного шипения, вошла в костяной нарост, который не брали даже пули. С легкостью преодолело его и впилось в самую уязвимую часть. В ту, попадание в которую смертельно для любой твари Улья, будь она хоть с трехэтажный дом.

А затем я съехал по спине, так и держась за рукоять кинжала, оставляя будто борозду, из которой сразу же хлестнуло кровью, длинный и глубокий прорез.

Пусть и не от меня это зависело, но данная рана была лишней.

Чудовище умерло в тот миг, когда высокотехнологичное холодное оружие повредило целостность спорового мешка. Из твари, как из резвой детской игрушки, неожиданно вынули батарейку. Монстр осел, сначала опустившись на колени, а затем рухнул мордой вперед. Звук глухого удара оповестил об ее встрече с асфальтом.

Я заорал, глуша страх, выплескивая злость и ненависть, а еще понимал – все равно конец. В живых оставался рубер, кусач и два элитных монстра. Это все равно хана!

Порождения Улья будто не могли поверить в смерть вожака, замерли на месте, переводя взгляды с монстра, который лежа достигал высоты груди. На меня, всего в крови, сжимающего в руке кинжал. Их рты только растягивались…

В голове обреченное – допрыгался!

И в ту же долю секунды захлестнула дикая, первобытная ярость.

Скалятся они тут, мол, человечишко сейчас сдохнет, будет молить о пощаде…

Не дождетесь, суки!

Заорав что-то донельзя матерное, я бросился на ближайшую молодую элиту, легко и непринужденно… именно так! Очутился у нее за спиной и с силой опустил лезвие ножа на костяной нарост.