Михаил Михеев - Три «танкиста» [litres]

– Ну что, Стасик, как вы заезжаете внутрь?

– Сигналим…

– Это замечательно! Чего ждешь? Бибикни, пусть открывают.

Тот послушно придавил клаксон, и через минуту широкие створки ворот, то ли обитые железными листами, то ли из них и сделанные, открылись. В проеме нарисовалась отвратительно различимая из-за тонировки фигура, сделавшая приглашающий жест – заезжай, мол. Ну что же, мы не гордые, можем и заехать.

Позиция выглядела удобно. Задняя дверь есть, а вот окон нет. Милое дело. Слегка тюкнув водителя по голове, чтобы посидел за рулем минут несколько и без сознания, Поляков вылез. Подошел к запирающему ворота типусу средних лет, весьма потрепанной, под стать дому, наружности. Тот как раз заканчивал запирать ворота, ругаясь под нос на жлобов, что даже помочь не хотят, и не соизволил даже обернуться. Край непуганых идиотов, гос-споди!

Привратник очень удивился, ощутив на шее твердые, словно гвозди, пальцы. И без малейшего сопротивления рассказал, что, где и как в доме. Весьма разумно с его стороны, и даже применять дополнительные меры воздействия не пришлось. Абсолютно добровольное сотрудничество. Да, конечно, пальцами под уши давить – это больно. Но совсем не так, как можно сделать, зная анатомию. А ведь тренер факультативно это показывал! Зачем только? Но вот, пригодилось. Так что побеседовали за жизнь, после чего оставалось лишь «приголубить» «языка», обеспечивая ему долгий и здоровый сон. Охлопал карманы, нашел классическую «зоновскую» финку с наборной ручкой и кастет. Ну надо же, а думал, блатная романтика уже вечность как вышла из моды. А мужик – идиот! Статью в кармане таскать – это надо же додуматься! Нет, щенки, которых Поляков уделал в подъезде, если внимательно посмотреть, все же умнее. Их железки-складники хоть и имеют устрашающий вид, на проверку ни одна экспертиза холодным оружием не признает. Впрочем, это не его проблемы, решил Сергей и направился к дому.

Несуразность происходящего начала доходить до Полякова как раз в этот момент. Он – бывший менеджер, который по-настоящему дрался только в детстве. А сейчас… за последнее время он не только научился бить рожи лучше какого-нибудь доморощенного терминатора, но и делать это без каких-либо свойственных мирному человеку метаний. Просто, четко, быстро. Раньше ему бы и в голову не пришло лезть в чужой гадюшник. И никаких эмоций, даже намека на негатив не прослеживается. Что с ним творится? Но мысли шли словно бы параллельно основному потоку сознания, Поляков даже шагу не замедлил. И спокойно, безо всяких рефлексий открыв незапертую дверь, зашел внутрь.

Ну, что же, допрошенный у ворот кадр не соврал – у самых дверей обнаружился некий кадр молодой наружности, бодро играющий на смартфоне в какую-то стрелялку. Парень не успел даже ничего понять, словив трофейным кастетом по голове и впав в нирвану. На миг Сергей забеспокоился, не перестарался ли, но жилка на шее поверженного билась спокойно и ровно, хотя и несколько замедленно. Жить будет, максимум сотрясение мозга. Хотя чего уж там сотрясать…

Пять шагов по коридору, полумрак в котором тщетно пыталась разогнать лампа на потолке. Ощущение, что попал лет на пятьдесят в прошлое. Дверь… Толчок – бесполезно. На себя… Открылась! Еще два шага – и вот он уже в центре комнаты, где сидят еще трое. И с удивлением смотрят на незваного гостя.

– У вас тут что, эпидемия пучеглазия? – Поляков с интересом окинул взглядом комнату. А – ничего так, уютненько. Правда, как и все в доме, стиль прошлого века, ну да и пес с ним. В центре стол, не новомодный, а довольно-таки массивный, наверное, даже из дерева. Точнее не разберешь – клеенка, опять же, в старосоветском стиле. На столе бутылка водки, массивный такой четырехгранный шкалик. Здесь же закуска – колбаса, сало, огурчики. А запах! Кто сала с чесноком не едал, тот жизни не видал. Живот предательски заурчал, намекая, что в последний раз Сергей ел вчера днем, перед сном. – Оба-на! Вы что же, меня не ждали?

Дальнейшие его действия были сколь просты, столь и эффективны. Спокойно взять со стола бутылку и со все той же благожелательной улыбкой на лице звездануть ею сидящего справа мужчину примерно одних лет с Поляковым, но обладающего ярко выраженной кавказской наружностью. Бутылка из толстого стекла выдержала, зубы – нет. Обратное движение – на сей раз посудине настали кранты, но и сидящий слева закатил глаза и осел. Сергей поглядел на оставшуюся в руке «розочку» и повернулся к третьему, отчаянно пытающемуся встать мужику с огромным пивным животом. Этот, похоже, был у них за главного – во всяком случае, и возрастом постарше, и место занял лучшее.