Тимоти Зан - Зелёные и серые

– Это они тренируют ревун?

– Просто расшумелись. – Иоланте, подавшись вперед, строго взглянула на детей. – Ивонна, ты не могла бы их успокоить?

– Извините. – Женщина на другом конце стола дважды щелкнула пальцами. – Дети, замолчали! Ешьте.

Все мгновенно стихли и принялись за еду; теперь оттуда доносилось только деловитое стаккато ножей и вилок.

– Как видите, они мало чем отличаются от обычных малышей, – с улыбкой заметил Александр.

– Вы, несомненно, приспособились к жизни средних американцев, – согласился Роджер, глядя на детей. – Мне это напоминает рождественский ужин с семьей Кэролайн в Вермонте.

– Конечно, мы привыкли, – сказала Иоланте. – А у вас большая семья, Кэролайн?

– Человек двадцать, – лаконично ответила Кэролайн. Голос ее звучал необычно ровно.

Роджер наморщил лоб.

В лице жены было какое-то напряжение, будто она старалась что-то скрыть.

– С тобой все нормально? – шепнул он.

– Да, вы явно не в своей тарелке, – подтвердил Александр. – Что-нибудь не так?

Поколебавшись, Кэролайн положила вилку и взглянула заклинателю прямо в глаза.

– Да, по-моему, кое-что не так. Мы тут сидим едим, а Меланта где-то на улице, голодная и продрогшая.

– Ясно, – спокойно сказал Александр. – А почему вы решили, что никто ее там сейчас не ищет?

Кэролайн опешила.

– Вы хотите сказать, что ищут?

– В эту минуту около восьмидесяти зеленых ходят по улицам Манхэттена, пытаясь найти ее, – тихо сказала Иоланте. – На самом деле почти все, кто живет в Центральном и Морнингсайд-парке. Это вас успокоит?

Кэролайн дернула углом рта.

– Немного.

– Всего лишь немного? – улыбнулся Александр. – Пожалуйста, продолжайте. Что мы можем сделать, чтобы вас успокоить?

Кэролайн осторожно вздохнула.

– Николос говорил, что вы возглавляете фракцию, которая хочет сражаться с серыми. Это правда?

– Совершенная, – спокойно подтвердил Александр. – Как и Николос, я многое повидал. Я знаю, что совершили серые, и не верю, что между нами может быть мир.

– Но с вами согласны не все зеленые, – сказала Кэролайн. – А вам, если вы собираетесь драться, нужно, чтобы все заняли вашу сторону?

– На самом деле мне нужно только большинство, – поправил Александр. – Если я его получу, остальные последуют за мной.

– Все дело в том, что вам надо найти способ привлечь остальных зеленых. И я подумала, что мнимое предательство серых может вам помочь.

– «Мнимое»? – спросил Василис.

– Мне пришло в голову, что вы могли бы выкрасть Меланту и обвинить в этом серых.

Роджер напрягся. Но, к его облегчению, Александр, похоже, нисколько не обиделся.

– Ясно, – спокойно проговорил пожилой заклинатель. – И дальше что?

– В каком смысле? – спросила Кэролайн.

– Как, по-вашему, мы смогли бы поддерживать иллюзию о предательстве серых после возвращения Меланты? Думаете, Сирил и его сторонники когда-нибудь еще поверили бы мне, если она рассказала бы свою историю?

Кэролайн сглотнула.

– Полагаю, вам пришлось бы ее убить.

– Совершенно верно, – кивнул Александр. – Вот здесь и кроется изъян ваших рассуждений. Меланта – это ключ к победе в этой битве, наше главное оружие против серых. И меньше всего нам хочется, чтобы она пострадала. – Он покачал головой. – Нет, Кэролайн. Если бы Меланта была у меня, я бы не стал притворяться, что ее похитили серые. Я бы снова попытался отстоять свою точку зрения и потребовал нового поединка с Сирилом.

– Мы поняли, – быстро произнес Роджер. – Приношу извинения за подобное предположение.

– Ничего. – Александр не сводил глаз с Кэролайн. – Кэролайн?

Она скривила рот, но кивнула.

– Я тоже поняла.

– Ну и хорошо, – почти весело сказал Александр. – Продолжим обед и будем надеяться, что наши скоро найдут ребенка.

К тому времени, как Ференцо вышел из участка, солнце уже давно село. Хорошая новость заключалась в том, что отчет закончен: достаточно правдоподобный для официальной бумаги и в то же время достаточно туманный там, где нужно, чтобы не привлекать внимание к нехватке людей.

Новость плохая – то, что весь отчет весьма расплывчат и сшит на живую нитку. Кто-кто, а Серрета это заметит.

Насупившись, Ференцо зашагал по тротуару к машине, оставленной на соседней улице. Больше всего раздражало, что свидетели-то могли прояснить ситуацию. Но Орест Грин, Уиттиеры, Иона – все молчали. И пока кто-то из них не заговорит, ничего реального к отчету не добавишь.