Макс Глебов - Тактический уровень

Опасения мои оказались напрасными – «летающий глаз» направился в северный сектор зоны поиска, а к нам возвращался все тот же истребитель, который минут пятнадцать назад кружил над нашими головами.

– Воздух! – крикнул я в ухо Игнатову. – Заметил нас немец!

Стрелять издалека пилот не решился. Видимо, он имел приказ по возможности беречь жизнь пленника. Мы продолжали скакать по ухабам раздолбанной дороги, ведущей примерно на восток, а «мессер», зайдя сзади, пронесся над самыми нашими головами, подняв короткой очередью фонтанчики земли метрах в тридцати перед нами. Мы получили недвусмысленное предложение остановиться, поднять лапки кверху и более не искушать судьбу.

На самом деле немец сейчас находился перед сложным выбором. Он, конечно, мог попытаться расстрелять нас из пулеметов, но, судя по всему, за такое самоуправство и гибель берлинского гостя его ждали большие неприятности, и пойти на такой шаг пилот мессера мог только в крайнем случае.

Идеальным вариантом в этой ситуации было бы сообщить по радио наши координаты и продолжать контролировать нас с воздуха до прибытия наземных сил, но связи с начальством у немца не было – спасибо ближайшему сателлиту, заблокировавшему эфир.

Конечно, можно было вернуться на аэродром и доложить о нашем обнаружении лично, но это означало бы оставить диверсантов без присмотра, и не факт, что обнаружить их повторно оказалось бы легкой задачей.

Мессер разворачивался и собирался сделать второй заход.

– Стой! – скомандовал я Игнатову, и тот так дал по тормозам, что мотоцикл пошел юзом, разбрызгивая грязь.

Когда я спрыгнул с сиденья, капитан уже сунул мне в руки пулемет, а сам приготовился сыграть главную роль в предстоящем представлении.

Мессер заходил со стороны солнца – извечная привычка пилотов-истребителей, намертво засевшая у них в подкорке. Это могло осложнить жизнь обычному пулеметчику, но моим глазам, защищенным фильтрами, прямые солнечные лучи помехой не являлись.

Немец стрелять не торопился, и, наверное, уже сказал у себя в кабине много добрых слов в адрес пленного майора, мешавшего ему расправиться с русскими.

Что ж, я собирался дать вражескому пилоту несколько секунд хорошего настроения. Пока я наводил пулемет, «пленный майор» решил воспользоваться обстановкой и попытаться сбежать. Ловко вывалившись из бокового прицепа, Щеглов двумя «связанными» руками нанес сбоку удар Игнатову, и старший сержант, нелепо взмахнув руками, красиво улетел в кусты, а сам «майор», неуклюже держа руки перед собой, побежал в противоположном направлении.

Я дал пилоту мессера лишнюю секунду на осознание произошедшего, но дальше тянуть было уже просто опасно. Очередь! Пять пуль MG-34 бьют по мотору самолета. Мессер живуч, и сбить его не так просто – на это и расчет. Пилот чувствует попадания, инстинктивно дергает машину в сторону и одновременно открывает огонь. Очереди выбивают из земли грязевые султанчики, но не вокруг мотоцикла, а заметно правее и с перелетом. Силуэт с черными крестами на крыльях проносится над нами, и я резко разворачиваю пулемет ему вслед. Еще одна очередь – просто чтоб служба медом не казалась. Мотор немецкого самолета сбоит, но работает, оставляя в небе темную полосу. Больше заходов на цель пилот не делает – боевые повреждения дают ему железный повод для возвращения на аэродром. К тому же ему есть, что доложить начальству – искомый берлинский майор обнаружен, и, возможно, даже смог сбежать от русских. Направление отхода группы диверсантов установлено, а значит, задание выполнено, и если русских поймают, можно смело рассчитывать на высокую награду.

Мессер улетел. Дождавшись, когда он отдалится на приличное расстояние, Щеглов вернулся к мотоциклу. Поднявшийся с земли Игнатов уже сидел на месте водителя. Все было оговорено заранее, и дополнительной команды ему не потребовалось.

Мы продолжили гонку в сторону Днепра, забирая немного к югу вместе с извивами дороги. Через пару километров проселок вывел нас на берег небольшой речки Омельник, которая играла значительную роль в моем плане. Река эта являлась правым притоком Днепра и петляла среди полей и перелесков. Для нас она была неплохим маршрутом отхода. Я помнил про склонность немцев к использованию собак при преследовании диверсантов, и река могла помочь нам в том, чтобы сбить их со следа.

– Приехали! – крикнул я Игнатову, и тот остановил мотоцикл.

Мы не стали съезжать с дороги и загонять его в прибрежный кустарник, чтобы не оставить следов остановки.