Николай Марчук - Война 2020. Керченский узел [litres]

Первые две волны десанта мы отбили. Наши два «Града» отработали на твердую пятерочку, разметав разрывами своих ракет высыпавших на берег десантников. Ответным огнем с кораблей обе «БМ-21» тут же были уничтожены, и к берегу потянулась следующая партия катеров и десантных барж.

Первая волна десанта – два десятка легких катеров, которые стремительным броском, под прикрытием корабельного огня вылетели на песчаный берег, и десантники, экипированные в одинаковые черные «гидрики», красивыми, короткими перебежками рванули вперед. Позеры!

Короткий пристрелочный залп, корректировка, еще один залп, снова корректировка и массированный огненный налет перемешал упакованных и экипированных «морских котиков» с песком и соленой водой. Надо отдать должное корабельным стрелкам, они в считаные минуты засекли позицию наших установок «РСЗО» «БМ-21» и ударом своих ракет тут же их уничтожили.

Все это я наблюдал в бинокль, когда наша разномастно экипированная и вооруженная колонна в пешем порядке подходила к берегу. Машины я приказал бросить на значительном удалении, чтобы они не пострадали от вражеского огня.

Турецкие корабли, стоящие на рейде, окрасились десятком бутонов дульных вспышек, и песчаный берег расцвел султанами взрывов. Обстрел продолжался не менее получаса, потом турки поставили дымовую завесу, и началась высадка второй волны десанта.

Десантники перли вперед с ожесточенностью и самоубийственной упертостью шахидов. Бой продолжался около четырех часов, кое-как мы смогли остановить волну десанта, положив больше трех сотен вражеских бойцов, утопив шесть катеров и несколько барж еще в море.

Турки все-таки смогли высадиться и захватить небольшой плацдарм, но я бросил против них последний резерв: пару БТРов, одну БМП-3 и взвод штурмовиков. Оставив на песчаном пляже все три «коробочки», десант сбросили в море, где и добили огнем пулеметов.

Вновь начался обстрел с моря. В воздухе прочертило несколько дымовых трассеров, и пляж разукрасило чередой взрывов. Да, когда же у них закончатся эти чертовы ракеты?!

Радиосвязь так и не появилась. Попробовал вызвать артиллеристов, которые должны были сменить позицию, сместившись западнее, но в эфире был только треск и шум помех. Поймал взглядом одного из бойцов, подозвал его к себе и послал его на поиски «арты». Написал на вырванном из блокнота листке короткий приказ для артиллеристов, заставил вызубрить вестового его наизусть и отправил в путь.

Воспользовались возникшей передышкой на славу: стащили раненых в тыл, оказали посильную медицинскую помощь, легкораненые остались в строю, остальные подлежали немедленной эвакуации.

Медики как раз пригнали два «КамАЗа», в которых раненых навалили чуть ли не «с горкой», пока шла погрузка, ко мне подбежала Вера.

Выглядела Вера плохо: кожа на лице посерела, и его пересекли глубокие морщины, свидетельствующие об усталости и перенапряжении. Несмотря на это, увидев меня, она заулыбалась и даже попробовала привести себя в порядок, поправив выбившиеся из-под шапочки волосы.

– Милый, ты как? Не ранен? – она плюхнулась рядом и, покопавшись в сумке, вытащила оттуда небольшой термос, который тут же протянула мне: – На, поешь! Вроде еще не остыла.

– Сама-то ела? – спросил я, беря термос, в котором была едва теплая перловая каша, заправленная тушенкой.

– Да, – излишне поспешно ответила девушка.

Врет!

– А ну, рот открывай! – строго приказал я.

Вера было дернулась, чтобы отрицательно замотать головой, но я был непреклонен и все-таки запихнул пару ложек. По тому, как ее лицо расцвело довольной улыбкой, стало понятно, что такая забота ей была чертовски приятна. Бабы, как те кошки, любят лесть и ласку. Скажешь доброе слово, и ничего больше ей не надо для счастья.

Пока я доедал кашу, Вера осмотрела мою голову, чего-то там помазала йодом и поменяла повязку.

– На, надень!

Вера протянула мне простенький крестик, явно самодельный, вырезанный из куска листовой латуни.

– Это чего? – не понял я.

– Это отцовский крестик. Возьми, мне так спокойней будет.

Я не стал спорить и нацепил крестик на простенькой бечевке на шею. Может, все эти нежности выглядели и нелепо на фоне происходящего ужаса, но мне было все равно, я четко осознавал тот простой факт, что до сегодняшнего вечера мне не дожить. Еще один штурм врага всем, кто останется на этом пляже, не пережить. Поэтому плевать, как мы с Верой выглядим со стороны, смешно или нет. Это не важно!