Николай Марчук - Война 2020. Керченский узел [litres]

– Короче, Склифосовский!

– В общем, Пашка сказал, что полномасштабной войны быть не может, потому что тогда воюющим сторонам придется применить ядерное оружие, а это означает смерть всего живого на земле, и поскольку все это понимают, то войны быть не может, потому что не может быть.

– И-иииии… – поторопил я Митина, который слишком затянул паузу.

– Во-первых, на тему ядерного оружия и его охуительной мощности очень много легенд и мифов сложилось. Часть из них к реальности не имеет ни малейшего отношения. Например, ходила в свое время байка, что пара ядерных взрывов у полюсов запросто расколют Землю на части. Бред очевидный для любого, кто хоть немного представляет себе размер планеты. На тему того, что «ядренбатон» уничтожит все живое на шарике, тоже бред. Среднестатистическая грозовая туча несет в себе несколько Хиросим, если что. Заурядное извержение вулкана, коих штук пять в неделю, это десятки мегатонн. Качественный тайфун несет в себе заряд энергии в несколько раз больше всех «ядренбатонов» мира. Другое дело, что «ядренбатоны» разрушат те же промышленные центры, радиация тоже ни разу не полезна, но не настолько страшна, как ее малюют – тот же Чернобыль и жизнь вокруг него. Во-вторых, ядерная зима – это бред гуманитария, решившего порассуждать на технические темы. Температура на Земле определяется всего двумя факторами: количеством полученного от Солнца тепла и количеством излученного в космос того же самого тепла. «ЯдренЗима» предполагает, что поднявшаяся пыль блокирует солнечные лучи. При этом ядрензимщики почему-то решили, что эта пыль будет запросто выпускать инфракрасное излучение в космос. С чего такой вывод, непонятно. Так что не будет никаких –100 по Цельсию в Московской области в середине июля. Ну, и в-третьих, возможности электромагнитного излучения, которое возникает при ядерном взрыве и должно выжечь всю электронику в округе – это не более чем страшная сказка на ночь. ЭМИ штука сложная, очень сильно зависит от точки взрыва. При подземном ядерном взрыве ЭМИ минимальный, при стратосферном максимальный. Атмосферный же недалеко от подземного ушел. Механизм там такой: поток лучистой энергии ионизирует все атомы, до которых дотянулся, то есть срывает с них электронные оболочки. Разлетающиеся массово электроны и дают мощный электромагнитный импульс. Мощность импульса зависит от длины пробега среднестатистического электрона до встречи с соседним атомом, чем длиннее пробег, тем больше электронов успеют оторваться от своих орбит, а также от того, какая доля излучения уйдет именно на ионизацию. В итоге имеем, что в твердом теле электронам деваться некуда, основная мощность уйдет на нагрев этого самого твердого тела. В жидкости та же фигня. В плотной атмосфере электронам тоже особо не разгуляться, основная часть энергии взрыва уйдет в тепло. Зато в стратосфере, где воздуха хрен да ни хрена, на ионизацию идет большая часть энергии. Как-то так!

– Палыч, ты понял, что он сказал? – почему-то возмущенно протянул Сникерс, обращаясь ко мне.

– Конечно, товарищ утверждает, что ядерная война может начаться в любой момент, так как суждение о ее разрушительной силе, способной привести к гибели цивилизации, не более чем миф.

– И шо ты на это скажешь?

– Ну, я не такой умный и начитанный, как пан Батон, но в целом я с ним, наверное, соглашусь.

– Чего?! – удивился Сникерс. – Вы чего сговорились, что ли? Ведь всем известно, что когда начнется ядерная война, то Земля превратится в выжженную пустыню!

– Бля, Сахаров, ну ты как маленький. Вот подумай сам: на кого направлены баллистические ракеты в шахтах? На точно такие же ракеты противника, на их командные центры и крупные города, в которых расположены индустриализованные центры и органы государственного управления. Правильно?

– Ага.

– Так, значит, основной удар будет нанесен по тем странам, у которых есть ядерное оружие. Верно? Назови мне, у кого есть ядерное оружие?

– Ну, США, мы, потом, значит, Китай, Англия, Франция, Германия. Все вроде.

– Почти. Забыл – Индию, Пакистан, Северную Корею и Израиль. Но с евреями не все так просто, есть у них ядренбатон или нет, доподлинно не известно. Да и в Германии нет своего ядерного оружия, но оно есть на американских военных базах, расквартированных там, – поправил я бойца.

– И чего это означает?

– А то, что если и произойдет обмен ядерными ударами, то он затронет Северную Америку, Европу и часть Азии. Африка, Южная Америка, Австралия – они вряд ли напрямую пострадают при этой войне. И еще, кто в этой войне начнет, тот и выиграет, потому что успеет ударить всеми возможными способами, второй стороне останется лишь перехватить часть ракет и, возможно, нанести удар возмездия, к которому будут готовы. Как-то так.