Сергей Недоруб - Метро 2035 - Затерянный клан [litres]

Таня с удивлением посмотрела на него.

– Кто тебе сказал? – спросила она.

– Все говорят, – ответил мальчик. – На всей вашей станции. На моей тоже, наверное. Только я давно не помню, какая она, моя станция…

– А ты не подслушивай, что говорят взрослые, – нахмурилась Таня. – Учитель придет, когда захочет. Если его долго нет – значит, он сильно занят. Вы лучше скажите, вы задание выполнили?

– Я забыл, какое задание, – повинился Тимка.

– Как ты мог? – вымолвила Таня с притворной грустью.

– Мне все говорят, что я забывчивый.

Ванька засмеялся.

– Это все потому, что ты про учителя Иона думаешь, – сказала Татьяна. – Все не можешь выбросить из головы. Вот она и занята у тебя одним и тем же.

– Неправда, – возразил Тимка. – Она не занята ничем.

– Вот именно. Так что за задание было, помнит хоть кто-нибудь?

– Я помню, – подняла руку Земфира, хотя никто ее этому жесту не учил. – Выучить таблицу умножения до сорока двух.

– А я видел, как другую таблицу делают, – добавил Ваня. – Она была до тридцати, и дальше по новой.

– Не поняла, – произнесла Татьяна. – Ты о чем говоришь, Ваня?

– Купцы с южных станций теперь до тридцати считают, а потом снова от одного. Так удобнее.

– Как так? Впервые слышу.

– Тридцать – это столько патронов в рожке автомата, – объяснил Ванька. – Если больше, чем тридцать, то выделяют в один магазин, и опять по одному считают.

– А шестьдесят – это два магазина? – спросила Таня иронично.

– Я не знаю, наверное, два. Я спрашивал у купца одного, а он мне по ушам надавал. Сказал, что так валюту считать удобнее. И все остальное тоже теперь в патронах и магазинах считают. Сказали еще, что у них как бы… подождите, я вспомню… тридцатиричная система.

Вжикнула молния на входе в шатер, заставив Татьяну вздрогнуть. Снаружи стояла незнакомая девушка лет двадцати пяти на вид. Мужчины дали бы ей намного больше лет, однако Татьяна разбиралась в подобных вещах. Незнакомка явно имела тяжелое прошлое. Она казалась не принадлежащей ни этой станции, ни другим знакомым закуткам метро вообще. Взгляд уверенной и напряженной хищницы, которая занята спасением детенышей от более крупного хищника. Стройное и крепкое тело, как не до конца разжавшаяся пружина, сдерживающая себя усилием воли. Одежда, собранная словно из разных десятилетий – по местным меркам все равно что разные исторические эпохи.

Подобных ей Таня не встречала, за исключением разве что богатых женщин с северо-восточной ветки, посещавших столицу для медосмотра. Только у обитательниц тамошних станций во взгляде не светились острый ум и решимость идти до конца, чего бы это ни стоило. Не было в лице незнакомки также ни загнанности рабочих с Печерской, ни ленивой расслабленности, присущей актерам музея с Харьковской. Разве что чувствовался груз ответственности. Да и то с вечно недовольными и бурчащими сотрудницами многочисленных станционных исполкомов незнакомка не шла ни в какое сравнение.

– Ну надо же, – сказала она со еле уловимым смешком, изучая уютное убранство шатра. – Такие малыши, а уже задания получают.

– Домашнее, – попробовала объяснить Татьяна. – А вы к кому?

– Домашнее… – повторила женщина почти по слогам. – Конечно. Не снаружи станции же им учиться. Хотя было бы больше пользы. Детишки, у вас хоть дом есть?

Земфира открыла рот, но Татьяна с треском сдвинула журналы на столе и спросила:

– Кто ты?

Девушка зашла внутрь шатра, закрыла молнию за собой. Скинула с плеча куртку, перевесила себе на локоть и села на край скамьи; ее глаза зажглись непонятным энтузиазмом.

– Зовите меня Альбина, – сказала она, обращаясь ко всем сразу.

– Как? – не поняла Татьяна.

– Да, многие удивляются, – добавила незнакомка, по очереди глядя детям в глаза. – В метро приняты простые имена. Лена, Маша, Таня. Лишь бы не выделяться. Выделишься – не выживешь. Заклюют.

– Это не так, – сказала Таня, глядя на озадаченную Земфиру. – В Кресте никого не преследуют за имя. Если редкое, то даже…

– Сестренка, не пори чушь, – поморщилась Альбина. – Я не про ваше дурное подобие общества говорю. Про настоящее метро, где для выживания надо отрезать от себя все, что выделяет тебя из толпы.

– О чем ты? – не поняла Татьяна. – Ты про какое метро?

– Про то, где не ходят поезда и не воруют кошельки. Хотя нет, второе иногда случается.

Тимка уставился на Таню с изумлением. Та спросила:

– Можно поточнее?

– Конечно, – согласилась Альбина. – Меня однажды поставили перед выбором. Могла согласиться на смену имени и всю жизнь терпеть новые правила. Или с самого начала постоять за себя. Так что…