Андрей Но - Субъект. Часть четвертая [publisher - 1С-Паблишинг]

Расчистив прямо с высоты зеленый бульвар от визжащих машин, которые растащило в круг, перекрывая проезд остальным, я спустился на землю. Моя алиеноцепция не распространялась за пределы неба из-за вакуума в космосе. Но и без этого, в воздухе витало некое тяжелое предчувствие, от которого волосы вздымались на затылке. В магнитных полях планеты пошли серьезные возмущения, смутно улавливаемые здесь.

Вскинув голову, я пожирал сосредоточенным взглядом небо. Шел первый снег, которому, по-видимому, в этот раз не суждено было осесть. Что же делать с этим камнем, когда он появится в поле зрения… Попробовать обнулить земную инерцию?… Так он ведь ее еще и не обрел… Или бомбардировать его чем-то столь же громоздким? Я оглянулся по сторонам, но ничего крупнее автомобилей и переносных забегаловок не увидел. Может, попробовать целое здание запустить? Нет, скверная мысль… станет только хуже… Или расколоть метеорит на множество кусков, что по отдельности сгорят в атмосфере?…

Небо тем временем быстро темнело, будто начиналось солнечное затмение. ЭТО уже вторглось в атмосферу. Вкусив создавшиеся от него алиеноцептивные впечатления, я вдруг четко осознал, что это безоговорочный конец. Гость из космоса размером был с остров Айсберг, если не больше. Все бы ничего, вот только этот остров падал на нас с околозвуковой скоростью, что наделяло его столь неистово сияющим ореолом кинетической силы, что мое чутье буквально слепло. Он меня даже не заметит…

Всё вокруг в немом ужасе смолкло. Оставшиеся люди смиренно и зачарованно смотрели вверх. По привычке я заставил вознестись ладони ему навстречу. Расколоть не смогу, так хоть попытаюсь затормозить, а там будь что будет… Упавшая на город тень с каждой секундой мрачнела все больше… Стиснув зубы, я ждал. Сейчас вся надежда только на меня… Пришло мое время…

За спиной послышались изумленные, и даже недовольные голоса. Я скрипнул зубами, стараясь не отвлекаться – черная и неохватная тень в небе разрасталась с каждой секундой. Внезапно что-то с силой съехавшего с рельс поезда ударило меня в плечо. Мир перевернулся, очки слетели. Я обнаружил свое тело в проломленном автомобиле, одним из тех, что выстроил вокруг себя баррикаду.

Смахнув с лица нависший надо мной лонжерон и отпнув бампер, я силился разглядеть, что меня с такой страшной силой толкнуло. Все было смазанным, но безошибочно угадывалась высокая фигура, что медленно и невозмутимо шла ко мне. Люди вокруг среагировали на нее необычайно странно.

– Ну уж нет, тварь!.. В этот раз никаких завтра! Отдавай деньги сейчас, – бросился на нее с кулаками мужик, чье лицо было перекошено от злобы. Почти одновременно с ним из стоявшего поперек дороги автомобиля бешено вылез другой со словами:

– Ты что, не видишь?! Я здесь стою!

Все, кто был на улице, ожесточенно кинулись на бредущую ко мне фигуру. Всех возрастов. Каждый со своей причиной. И чем больше я слышал, тем абсурднее казалось допустить, что эта фигура причастна ко всем выкрикиваемым обвинениям сразу.

– Почему?! Ну почему она вписала в завещание твое имя?! – надрывал горло какой-то молодой парень, кружа вокруг нее, как собака, что желает укусить. Тем временем, еще один, вытащив перочинный нож, заходил на фигуру сбоку.

– Еще раз напишешь моей жене, ублюдок, и я тебя прикончу, КЛЯНУСЬ!.. Прикончу здесь и сейчас…

Фигура лениво взмахнула рукой, будто выписав пощечину пространству, и окружившие ее яростные люди разлетелись, как кегли. Мои глаза вылезли из орбит. Нет. Не может быть… Невозможно… Они не могли…

Я бегло обшаривал своим чутьем дорогу, пытаясь отыскать очки. Смазанная фигура приближалась, алиеноцептивно я ее не воспринимал. Хотя, в отличие от солдат, облаченных в интропозидиумное покрытие, она не выскальзывала из внимания, а просто как-то странно светилась, ставя перед фактом своей непостижимости. Какой-то очередной мутант от Айсберга, но, в этот раз, очевидно, похлеще Гордона…

Наконец, отлетевшие за перевернутую лавку очки прыгнули мне на переносицу, и я, не отрывая взгляда от противника, быстро вылез из обломков автомобиля. Он тоже был в очках, а его глаза заговорщически, с ноткой крохотного снисхождения поблескивали за ними. Немолодой. Длинные, белые, как незапятнанный лотос, волосы развевались по ветру. Одежда же была простой. Простой настолько, что это казалось неуместным. Будто он вырядился в первое, что попалось под руку. Шел он ко мне спокойно и открыто, как навстречу старому другу.