Евгений Решетов - Игра наяву 2. Вкус крови [Си]

Мой взгляд уперся в потолок. А не врубить ли мне «Предвестника опасности»? В деревне вроде бы безопасно, но чем черт не шутит, а утром восполню потерю единиц воли, глотнув зелья из закромов охранки.

Приняв такое мудрое решение, я активировал духа, выставив его на минимальные настройки, и устало закрыл потяжелевшие веки. Вот сейчас я и проверю: херню мне подсунул продавец или рисунок действительно будет работать.

Заснул я довольно быстро. Кошмары не мучали меня. Тело уже предвкушало, как продрыхнет до самого утра, но не тут-то было… в какой-то миг я проснулся от истошного верещания «Предвестника опасности». Мои глаза широко распахнулись, и я увидел залитую лунным светом комнату. Прямо напротив меня стоял какой-то человек, а в руках у него был то ли автомат, то ли еще что-то такое. Впотьмах сложно было разобрать, что именно он держит, направив ствол на меня.

Страх липкой паутиной сковал мой разум. Намерения скрытого тьмой человека были прозрачны, как слеза младенца. Я ничего не успевал сделать, только перестал дышать и выпучил глаза. Он нажал спусковой крючок, но выстрела почему-то не последовало. В эту секунду моя правая нога показала себя с лучшей стороны. Она лягнула неизвестного прямо в пах. Тот отшатнулся, но не упал и даже не вскрикнул. Я точно попал, а он словно не чувствовал боли. Все же этот удар позволил мне сбросить то оцепенение, которое накрыло меня в ожидании неминуемой смерти. Я одним рывком вскочил с кровати и кинулся на нападавшего. Он попытался снова навести на меня оружие, но я выбил его ударом ноги. Пушка улетела куда-то под кровать. Человека это мало расстроило. Он молча вцепился мне в шею и с грохотом повалил на пол, словно я был каким-то хрупким мальцом, а он опытным борцом.

Нападавший оказался значительно сильнее и ловчее меня. Он, не издавая ни звука, пытался перекрыть мне кислород, вцепившись в шею. Его пальцы, словно тиски, душили меня. Я, как мог, сопротивлялся, отчаянно желая разжать удушающий захват и сбросить с себя эту тушу.

Где-то на краю перепуганного сознания истошно верещал дух, а человек все больше сдавливал мое горло. Перед глазами начали плавать мушки. Изо рта доносился надсадный хрип. Если так дальше пойдет, то я труп, нужно менять тактику обороны. Я перестал бороться с захватом и попробовал большими пальцами нажать на глазные яблоки убийцы. Останься у меня побольше сил, то, может быть, я сумел бы провернуть этот трюк и выдавить его буркала, а так мне ни разу не удалось как следует обхватить виски нападавшего и нажать на его глаза, потому что он рьяно вертел лысой головой и сбрасывал мои ослабевшие руки. Я с ужасом осознал, что врата царства Смерти стали расходиться, приглашая меня войти внутрь.

Неожиданно темноту прорезал высокий голос Ботаника:

— Макс, ты чего? У тебя астма?

– С…свет включи, уби… убивают, — слабо прохрипел я, еще пытаясь бороться.

Паша услышал меня. Он быстро воздел себя на ноги и торопливо включил свет. Лампочка осветила комнату. Душившего меня парня я мигом узнал — это был полуголый Паук, который, судя по всему, прямо из постели ринулся убивать меня.

Обалдевший от увиденного Ботаник истошно заорал, схватив душителя за плечи, и пытаясь отцепить его от меня:

— Паук! Остановись! Ты чего делаешь?! Тебя же под трибунал!

Но он никак не реагировал, а слабосильный Паша ничего не мог поделать с его захватом. Я задыхался все сильнее. Тогда Ботаник схватил табуретку и ударил парня по голове: хорошо так приложился, будто всю жизнь готовился к этому удару. Его импровизированное оружие хрустнуло и разлетелось на две части. Глаза лысого закатились, пальцы ослабли, и он рухнул на меня, потеряв сознание. Я кое-как выполз из-под его тела и проговорил сквозь кашель, судорожно потирая побагровевшую шею:

– Вя… кха… жи… вяжи его.

Надо отдать должное Ботанику – он не растерялся: быстро вытащил из своих вещей два ремня и зелье здоровья. Ремнями он связал Пауку щиколотки и запястья, а склянку бросил мне. Я неловко поймал ее и опустошил на одну треть.

Паша обессиленно сел на пол, запустил руки в свои волосы и прерывисто дыша, сказал:

– Почему он тебя? Что ты ему сделал?

– Не зн… агх… не знаю, – просипел я, глядя на то, как дрожат мои пальцы. – Спа… спасибо, Паша.

– Ага, – отстраненно кивнул головой лекарь, не спуская растерянного взгляда с Паука.

Я же глянул на Ботаника и с ужасом подумал, что побывал на волосок от смерти. Если бы не лекарь, да еще и дух, то мне был бы конец. К тому же страшно повезло, что оружие Паука не выстрелило. Кстати, почему? Я нырнул под кровать и вытащил его оттуда. Предохранитель. Его гранатомет стоял на предохранителе. Странно. Почему он его не снял? Забыл? И тут мне вспомнились глаза Паука. Они были стеклянными и абсолютно лишены эмоций, ровно как тогда у Клюки, и лицо у него было таким же деревянным и неестественно застывшим как у старого сторожа. Многое встало на свои места.