Василий Евстратов - Гаситель

Вытер испарину с лица — от издаваемых теткой звуков прилично так в пот бросает. (Даже самому себе не признался, что не испарина, а слезы). Чтоб окончательно успокоиться в ванную заскочил… воды в кране нет, блин! Пошел, взял полтарашку из упаковки, вылил ее в тазик и по пояс обмылся. После чего вернулся в комнату, на ходу вытираясь, и первым делом оделся. Черную футболку снова надевать не стал, сменил ее на камуфляжную. Жарко не жарко, но куртку камуфляжную, с нашивкой «Скаут» — позывной мои, всё же надел. Ремень понтовый, кожаный, сменил на нейлоновый — он мне привычней, и натертая, на кожаном, латунная бляха сверкать не будет лишний раз. Тактические перчатки с обрезанными пальцами на прикроватную тумбочку бросил, а из нее, из ящика, «Барсика» складного, недавно отложенного из–за ментов, достал и в карман сунул. Оттуда же и другие ножи достал. Угольно–черный Ка–Ваг — болел им сильно одно время, вот и купил через знакомых. На ментов теперь плевать, пусть предъявляют, если встретятся на пути. Повесил его на пояс, а Златоустовский «Кистень», как и «Барс», тоже подарок брата… Вспомнил, как он шутил, даря его, что если апокалипсис наступит и зомби всё же придут, то он мне пригодится.

«Шутник, блин! Интересно, что теперь скажет? — держа нож в руках, снова все мысли на брата переключились. — Только бы вернулся».

Покрутив его, решительно сунул в ножны и отложил пока в сторону, отбросил все левые мысли и дальше собираться принялся.

Вытащил свой рюкзак тридцатилитровый из шкафа и достал из него наколенники, два ремня автоматных и разгрузку — последние чуть погодя в рюкзак обратно уберу, а вот наколенники сразу же надел, теперь, что бы не случилось, драпать я готов, но лучше бы спокойно собраться.

Из потайного, первого к спине, кармана основного отделения достал гидратор (Питьевая система) на три литра и сходил водой его наполнил, с грустью наблюдая, как вода стремительно в упаковке уменьшается. Вернул его на место и через специальное отверстие вверху рюкзака наружу гибкую трубку вывел. Теперь воды надолго хватит, не придется о ней беспокоиться.

Снова в шкаф нырнул, сменные вещи достал и на дно рюкзака уложил, после чего в стол полез и фотоальбом достал, а также упаковку дисков с этими же фотографиями — это самое главное, память о родителях, сестре, тетке и… надеюсь брат всё же вернётся. Укрыл это всё разгрузкой, ремни сверху на нее бросил и пошел аптечку распотрошил, продуктов на сутки набрал, мыльно–рыльное, два налобных фонаря сверху в рюкзак закинул, к ним пару небольших светодиодных аккумуляторных светильника, скоро они понадобятся. И… — огляделся по сторонам, — больше ничего брать не буду. Мне сейчас скорость нужна, а за остальным, будет возможность, еще вернусь.

Бандану, цвета хаки, на голову, перчатки на руки, «Кистень» в рюкзак, его в руки и на выход. Постоял перед дверью в теткину спальню, слушая как она скребется с той стороны, тряхнул головой…

— Прощай!

Направился на выход, под еще более громкое урчание, как будто поняла, что я ей сказал.

Прежде чем окончательно квартиру покинуть, снова в кладовку нырнул и стометровую бухту репшнура прихватил, к рюкзаку ее прикрепил, больше чем уверен, что пригодится, а также туристический топорик–томагавк «Buck Camp Ахе» в нейлоновом чехле. Пусть топорик небольшой, но отмахнуться, случись нужда, его хватит. Да и метать я его умею, отдыхая на природе научился неплохо это делать. Так что, был бы он тогда со мной, не пришлось бы столько с зомбячкой возиться.

Вот теперь всё!

Окинул напоследок квартиру взглядом, почему–то чувство такое возникло, что не вернусь я сюда больше. Вздохнул невесело, слушая теткино уже ставшее совсем громкое урчание, приладил чехол топорика на пояс, закинул рюкзак за плечи, стропами отрегулировал его, чтоб нормально сидел, и больше не оглядываясь вышел из квартиры. Замкнул ее, ключ под коврик придверный положил: может брату понадобится, если надумает сюда сначала сунуться, когда вернется.

Постоял с минуту, прислушиваясь к тишине подъезда — зомбаки утихомирились, больше не урчат, — направился вверх по лестнице. Сначала с крыши осмотрюсь, а потом уже буду решать, куда в первую очередь податься.

На восьмом этаже сразу бросилась в глаза открытая дверь в Светкину квартиру. При мысли о трагедии, что там случилась, снова горечь к горлу подступила и я поспешил проскочить мимо, даже не заглядывая внутрь. И так запах скотобойни оттуда распространялся и преследовал меня до тех пор, пока на крышу не выбрался.