Александр Башибузук - По ту сторону игры [litres, залита ошибочно]

Мельком глянул на почти обнулившуюся шкалу энергии и взялся за ржавый костыль, которым была прикреплена к стене висевшая на цепи железная люстра, весьма впечатляющих размеров. Ежели повезет, она тюкнет по столбу, столб рухнет, ну а дальше всем и всему придет симпатичный пушистый зверек. Нам в том числе.

Клятый костыль поддался сразу. Но при этом так заскрипел, что все как один кобольды задрали свои башни вверх. И естественно, сразу же меня обнаружили. К тому времени, как костыль выскочил из скобы, чертовы страховидлы выбили из меня почти все здоровье. Пуляли чем попало, от камней до стрел. И что характерно, очень метко.

Пока летела люстра, в зале стояла мертвая тишина. Кобольды даже перестали меня расстреливать. А потом раздался адский грохот – и все вокруг рухнуло в тартарары.

Когда грохот стих и осела пыль, я обнаружил себя живехоньким, мало того, подросшим на два уровня. Петрович так и сидел в клетке, перхая пылью и обалдело водил головой по сторонам. Он тоже апнулся, но всего на уровень.

Потолок рухнул почти по самый трон, придавив всех обитателей пещеры. Огонь в чашах погас, но фосфоресцирующие грибы давали немного света, так что при помощи расового умения видеть в темноте все неплохо просматривалось.

«Ну ни хера себе?! – промелькнула в голове восторженная мысль. – Интересно, сцена была заскриптована как единственный финал миссии, то есть как результат проявления игроком той самой “смекалки”, или это один из миллионов рандомных финалов? Очень уж ювелирно все обрушилось. В любом случае мы с адмиралом еще те везунчики. Ого, как раз и “удача” на пункт скаканула…»

Очень вовремя вернувшись к действительности, я обнаружил, что все еще далеко не закончилось. Прихлопнуло всех кобольдов, кроме… кроме Балдога. И этот жирдяй как раз замахивался на меня здоровенным молотом.

От первого удара я ушел в самый последний момент. Молот с грохотом врезался в каменный пол, главкобольд заревел дурным голосом и занес оружие еще раз. Но довольно медленно и неловко – я успел уйти перекатом в сторону, выхватить трубку и пульнуть ему стрелкой прямо в морду. После этого жирный совсем замедлился, и я принялся оттачивать на нем свое еще весьма слабое умение «Одноручное оружие». Но ничего так и не достиг, потому что все опять испортила ведьма. Она шарахнула по королю паршой и окончательно прибила его. Еще и сравнялась со мной по уровню.

Вы уничтожили своего первого именного противника из неигровых нелюдских рас Пандориума! Получено достижение: «Гроза нелюди», ранг: 1. Награда: Стойкость: +1 (18). Уклонение: +1 (19). Для получения следующего ранга достижения вам необходимо уничтожить девять представителей неигровых нелюдских рас Пандориума.

– Чтоб тебя… – ругнулся я. – Ну какого хера, Петрович?

– Иваныч! – радостно охнул адмирал. – Ты все-таки пришел за мной…

И прослезился.

Желание набить Азазелле морду сразу пропало. Ладно, сволочь такая, следующий момент я точно использую.

Освободил адмирала из узилища и крепко его обнял.

– Хватит, хватит слезу пускать… Ты как, жив?

– Видел, ты видел, что эти пидарасы меня делать заставляли? – всхлипывал адмирал. – Трипперного краба им в жопу и тухлую селедку в корму. Гребаные извращенцы!

– А что, жопой ты вилял зачетно! – я не смог удержаться, чтобы не подколоть Петровича. Но тот среагировал совсем неправильно.

– Что, правда? – адмирал расплылся в застенчивой улыбке и прижался ко мне. – Тебе понравилось?

– Пошел кобыле в трещину! Совсем сбрендил, извращенец старый?

– А какого хера ты подкалываешь по больному!!! – в ярости заорала ведьма. – Моржовый хер тебе в клюз…

– Ну будя, будя… – я рассмеялся. – Хорош блажить. Не буду больше. Забыли.

– Смотри мне, – Азазелла тоже расхохоталась. – Ух, етить, думал, уже полная жопа настала.

– Она, может, как раз и настала, – я огляделся вокруг. – Как выбираться будем?

– А хрен его знает… – адмирал почесал затылок. – Как-нибудь вылезем…

Петрович поддернул юбку, напялил на себе остальную свою одежку, тоже частью превратившуюся в лохмотья, и полез в сундук за троном.

И в этот самый момент до меня донесся русский матерок. Ругались женским голосом, с сильным немецким акцентом, виртуозно перемежая славянские завороты со специфическими немецкими идиоматическими выражениями. Уж я-то знаю, в свое время немецкое произношение мне ставили очень большие специалисты в одном очень секретном учреждении.