Дикон Шерола - Между Прошлым и Будущим

Лесков понимал, что лезть в ее сознание было не слишком красиво с его стороны, но ему хотелось понять, что произошло, поэтому всего лишь заставил девушку делать и говорить то, что она на самом деле хочет. То, что она обняла его, стало для него приятной неожиданностью. Все-таки ее тоже тянуло к нему. По-прежнему тянуло. Но теперь сдерживаться приходилось уже Дмитрию. В этот миг ему чертовски хотелось поцеловать ее, но он заставил себя ограничиться ответными объятиями.

Катя выглядела совершенно потерянной. Она молча приняла платок из рук Дмитрия, но вместо того, чтобы стереть слезы, начала нервно комкать его в пальцах.

— Я не хотела рассказывать. Не знаю, что на меня нашло, — виновато прошептала она.

— У тебя сдали нервы, — ответил Дима. — Еще бы, после такой недельки… Насчет твоего парня, — Лесков добавил это без особой охоты. — Он не со зла тебе все это наговорил.

Это нормально, что он боится тебя потерять. Поговори с ним завтра. Спокойно. Он как раз остынет… И, может, действительно, тебе стоит пропустить следующую вечеринку.

Несколько секунд Белова молчала, после чего заставила себя улыбнуться.

— Ты прав. Спасибо, что выслушал, — тихо произнесла она, аккуратно промокнув уголки глаз платком. — Думаю, мне пора вернуться в зал…

С этими словами Катя еще раз улыбнулась ему и ушла с палубы.

Дмитрий остался один. Несколько минут он мрачно смотрел на ночной город, после чего прикурил еще одну сигарету. Его мысли вернулись к Волошину.

«Что ее с ним связывает?» — думал Дмитрий. «Ладно, еще ребенок был бы. Но ведь и ребенка нет. Так зачем она гробит свою жизнь? Если он не совсем идиот, то должен чувствовать… Скорее всего, уже чувствует. Отсюда и скандалы».

В этот миг Дмитрий чуть заметно ухмыльнулся. Он даже не предполагал, что эта выставка может принести такой побочный эффект. Причем, крайне удачный для Лескова.

«А еще наш герой, видимо, не может смириться с тем, что его дама начала зарабатывать больше… Действительно, для самолюбия его масштаба это великая трагедия».

Дмитрий стоял у окна и задумчиво смотрел на город, раскинувшийся у его ног. С высоты семидесятого этажа Москва походила на игрушечный макет, которые так любят школьники в музеях миниатюр. Казалось, любой домик можно взять в руки и с легкостью переставить в совершенно в другое место, и никто даже не заметит этих изменений. В земле не останется даже выемки, и вся прежняя территория будет равномерно припорошена снегом.

Большая стрелка лишь слегка миновала цифру четыре, однако небо уже начало стремительно темнеть. Город постепенно заполнился огоньками, словно это они были его подлинными жителями, которые разом выбрались на прогулку. Москва выглядела сказочной, хрупкой и совершенно не похожей на тот шумный суетливый город, что окружал Дмитрия каждый день.

А затем внезапно пошел снег. Крупные тяжелые снежинки касались поверхности стекла, и Лесков невольно пожалел о том, что в его офисе нет возможности открыть окно. Почему-то сейчас ему захотелось подставить лицо холодному ветру, словно это могло помочь избавиться от мыслей, которые уже два часа не давали ему покоя.

Это случилось во время обеденного перерыва. Дмитрий и Бранн уже выходили из ресторана и собирались сесть в машину, чтобы поехать на очередную встречу. Киву прервался на половине фразы, когда заметил стремительно приближающегося к ним мужчину. Лесков не сразу узнал его — это был Евгений Исаев, владелец ночного клуба «Тройка». Свое название это заведение оправдывало с лихвой, так как в мировом рейтинге по дороговизне оно находилось как раз на третьем месте. Дмитрий запомнил Исаева в первую очередь по его манере подавать себя в обществе: он всегда был одет с иголочки, говорил спокойно, и, несмотря на его «веселый» род занятий, крайне редко улыбался. Внешне Евгению можно было дать не более сорока пяти, однако сегодня Дмитрию показалось, что Исаев постарел как минимум на семь лет. Его лицо выглядело изможденным и осунувшимся, под глазами залегли темные круги, щеки ввалились. Прежде идеально выбритое лицо покрывала недельная щетина, русые волосы казались несвежими и растрепанными. Сегодня на Евгении не было и привычного костюма. Он был одет в черные джинсы и свитер. На его плечи было небрежно накинуто пальто — мужчина даже не стал тратить время на то, чтобы засунуть руки в его рукава. Следом за Евгением по земле волочился шарф, который чудом еще не вывалился из его кармана.