Рост Толбери - Неживой [СИ]

Ярр не стал с ними церемониться, разломал свои рёбра, выпустил заострённые кости из-под своей острой кожи, и выстрелил ими, будто дикообраз, с которым Ежв имел печальный опыт знакомства в одной из своих экспедиций. Только одна не успела блокировать его залп, упала как подкошенная, с тремя шипами в лице и груди, но её место сразу же заняла вторая. Ярр бы легко её победил, если бы ему не приходилось оборонять ещё и спину. Их удары были настолько тяжёлыми, а мечи острыми, что они бы легко оставили Ярра без лишних конечностей. Ему пришлось вертиться, словно это был целый отряд, окруживший его и не дававший расслабиться.

Голгоа почти уже не дышал. Редко и тяжёло вздымалась грудь, он резко захватывал воздух и тут же выпускал его с хрипом и всхлипываниями. Подрагивал и смотрел на Ярр своими глазами-щелями. Всё реже и реже он пытался вдохнуть воздух.

Ярра захлестнула волна жалости и обиды. Он не смог ничего сделать и сейчас не может. Не представляет как оборвать страдания собрата, не знает как нанести ему удар так, чтобы он умер мгновенно, а не страдал ещё больше.

Ярра больше не атаковали, он изрядно вспотел, пытаясь убить телохранительниц и воина с секирой. Дело пошло быстрее лишь, тогда когда он вспомнил о хвосте и воспользовался им по назначению. Больше никто не решился бросить ему вызов.

Голгоа постепенно затих сам, не отрывая взгляда от Ярра. Когда хрипы закончились, Ярр услышал ещё одно тяжёлое и предсмертное дыхание. Воин с секирой, что пытался отрубить чудовищу голову, лежал чуть поотдаль, заливал кровью изо рта свой промятый доспех и хватал воздух, пытаясь пропихнуть его в проломанную грудь.

Ярр подошёл к нему, стиснув зубы. Поднял ногу, чтобы опустить на голову убийце и раздавить его, словно мерзкого жука, которым тот и являлся.

Но не смог.

— Прочь, выродок, он только мой. Мой!

Холодный и знакомый голос хлестнул Ярра плетью, он отпрянул назад и припал на четвереньки.

— Мама! — прошипел он.

— Я не мать тебе, — холодно ответила она и подошла ближе. — Почему ты ещё здесь? В тебе больше нет нужды. Убирайся. Сгинь. Остановись. Перестань существовать.

— О. Я уйду, мама, — не сразу Ярр нашёл в себе силы ответить. — Как только ты достанешь из меня своих червей, сразу после того, как ты освободишь меня! Или же… после того, как ты умрешь.

— Их нельзя извлечь, — Ярина неприятно и гулко хохотнула, с иронией и издёвкой смотря на Ярра.

— Значит ты сдохнешь! — прохрипел Ярр. — Берегись!

И бросился.

Хотел снести её голову одним ударом, но его когти замерли в паре сантиметров от его горла.

— Так я и знала, что это плохая идея и такое колдовство не стоит пускать в мир, — прошептала она, спокойно глядя на окаменевшего Ярра. — Ну ничего, это дело поправимое.

Каждая клеточка тела Ярра боролась с оцеплением. Находила внутри червей, давила их, возвращала контроль, но черви плодились всё быстрее, глубже вгрызались в его тело, прятались там и не давали ничего делать. Рука Ярра чуть сдвинулась по направлению к её горлу. И сразу же дрогнула, вывернулась, сломалась, и врезалась ему в грудь.

Он пытался остановить свои же когти, боролся с ними, но проиграл.

Почувствовал, как они пронзают сердце, как оно рвётся в последних ударах и замирает.

Упал, захрипел и заскулил.

Ярина уже не смотрела на него, подошла к раненному воину и склонилась над ним.

— И тебе не править, царёк.

Воин что-то прохрипел ей в ответ, Ярр не расслышал.

— Время умирать. Тут закончится твой путь «великого» воина и правителя. Я не отправлю тебя к предку, нет, вы не заслужили быть вместе. Ты просто умрёшь тут, но не так, как умирают мужчины на поле боя. Тебе задушит женщина. Голыми руками. Без всякой магии, силы и чудовищ. Кого тебе, мразь? А?

Ярина опустила ему руку на горло и сдавила, воин захрипел ещё больше. Она не торопилась, то сдавливая хватку, то приотпуская, растягивая процесс и наслаждаясь им. В один момент она наклонилась ещё ниже, почти уселась сверху и подключила вторую руку. И тогда он дотянулся и тоже сдавил ей горло.

Какое-то время они хрипели и боролись, но силы оказались слишком не равны, а раны слишком серьёзными. Воин отпустил руку, расслабился и затих. Умер. Ярина поднялась на ноги, потирая шею и оглянулась.

Вокруг них всё ещё стояли воины, окружившие их кольцом. Они молчали, видели всю сцену и не знали, что им делать дальше. Часть имперцев, воспользовавшись заминкой, без паники и резких движений устремилась к берегу, садилась в лодки и отплывала к свои кораблям. Сражение вдруг оборвалось, словно для него и не было никакой причины.