Мстислав Коган - Операция «Возвращение». Том 1

«Отрубился свет. Вообще вся энергия. Похоже, генератор все-таки сдох или один из этих уродов его сломал. Не знаю. Может вообще у меня уже мозги глючат. А глаза и правда светятся. Я видел, когда они снова пришли стоять у окна».

«Тьма смотрит. Тьма смотрит. Тот хер был прав, она и правда смотрит. Сквозь стекло, светящимися фиолетовыми глазами. Раскрыла пасть. Ждет, когда я открою дверь. Но я не открою, нет. Нельзя сюда впускать тьму. Иначе она меня сожрет. Нет. Не сожрет. Объединит с собой. Да. Сделает единым. Так они сказали. Голоса. Но я не хочу. Не хочу».

«Кажется, в голове немного прояснилось. Не знаю, надолго ли. Пора заканчивать этот цирк. Это моя последняя запись. Жрать нечего, пить тоже. За стеклом постоянно ходят кровожадные твари, которые только и думают, как бы до меня добраться. А если голоса мне в следующий раз скажут открыть дверь, я ведь пойду и открою. Если вообще ходить смогу. Организм сильно ослаб и вряд-ли долго протянет. Простенькая работенка. Мда. Не надо было все же соглашаться. Ну да теперь то, какая разница. Введу себе смертельную дозу обезболивающего. Хорошая смерть. Просто усну, ничего не почувствовав. По крайней мере, этим уродам на ужин не достанусь. Хотя, может они когда-нибудь и смогут проломить проклятое окно, хер их знает. Ладно. Заговорился. Пора с этим заканчивать».

На этом запись обрывалась.

В голове металась одинокая, загнанная в угол мысль. Один. Они пристрелили одного человека и то, не по приказу, а из-за двух придурков фактически случайно. А мы… Я в ответ обрек их на это… Медленную смерть от голода? Превращение в кровожадных тварей? Ад, в котором эти люди варились больше двух месяцев? И кто в этом виноват? Выжившие, которые после той «охоты» наверняка начали обходить десятой дорогой этих наймитов? Сами наймиты? Или мы. Люди, которые просто хотели выжить. Которым некогда было разбираться, кто прав, кто виноват. Которые перебили почти тысячу человек просто, чтобы спасти свои задницы. Нет. Даже не мы. Это я не разобрался. Я шел по головам, наплевав на то, сколько во время такого похода людей погибнет. Я думал только о спасении собственной шкуры. И кто я теперь. Нежить? Тварь, практически ничем не отличающаяся от местных уродов?

Я поднял взгляд и вгляделся в своё мутное отражение на расцарапанном с той стороны стекле. Бледная кожа, впавшие щеки, заострившиеся скулы, белые зрачки и фиолетовая светящаяся радужка глаз. Все как описывал этот бедолага. Даже зубы, торчащие из полуоткрытой пасти… Дагор!

В мозгу яркой вспышкой промелькнула мысль, от которой на лбу тут же выступила холодная испарина. Это не мое. Вернее не только мое отражение. С той стороны стекла стоит тварь. Стоит и, раскрыв клыкастую пасть, пялится прямо на меня.

— Алекс, ты что де… — Ани не договорила. Не успела. Мой палец коснулся нейрограммы, открывающей дверь в охранный пост. Стальная перегородка тут же поползла вниз. Тварь рванулась вперед, раскрыв пасть усеянную острыми иглообразными клыками. Рванулась и впилась ими в бронесталь моего кулака.

Существо отлетело назад, врезавшись спиной в стойку, и завыло от боли. Пасть у него превратилась в кровавую кашу, из которой тонкими темно-бардовыми нитями свисала слюна. Тонкие словно иголки, зубы раскрошились, оставив после себя лишь обломки, но четыре массивных клыка, которыми тварь рвала мясо, каким-то странным образом умудрились уцелеть.

Урод завыл, заерзал, собирая спиной осколки инфопанели. Затем вскочил, схватился всеми четырьмя когтистыми лапами за стойку и прыгнул вперед. Я сделал шаг навстречу и молниеносно вскинул руку. Стальные пальцы экзоперчатки, словно клещи, зажали шею урода. Перед самым визором мелькнули длинные острые когти, оставив на нем белые, глубокие борозды. Зараза.

Рывок. Рука соскальзывает с горла твари. Мгновение и та с грохотом впечатывается в металлическую стену. Мотает головой, прыгает вперед, в надежде меня достать. Хруст ломаемой кости, отчаянный, наполненный болью вой. Когти, оставляющие глубокие борозды на наплечной бронепластине. Удар. Тварь летит на пол. Пытается подняться, но тяжелый ботинок экзоскелета превращает ее ногу в кровавый фарш. Культя отчаянно колотит по воздуху, разбрызгивая темно-алую, почти черную кровь. Пальцы сами собой сжимаются на уцелевшей ноге твари. Рывок, и тощее тело взмывает в воздух. Удар. Стонет железо. Хрупкая плоть рвется и ломается под натиском экзоскелета. Тварь воет и, хватаясь когтистыми лапами за стыки стальных листов, пытается отползти в сторону, подтягивая за собой искалеченные ноги. Ну уж нет. Не сегодня, Дагорово ты дерьмо. Людоед гребаный. Уёбок, который предпочел сожрать своих товарищей, но выжить сам. Я хватаю тварь за голову. Прямо за морду. Щелкают зубы. Щелкают и с глухим скрежетом соскальзывают с металла. Говна кусок…Удар. На полу остается черная клякса. Который ради спасения собственной задницы… Еще удар. Череп твари раскалывается. Тонкая бледная кожа рвется, а обезумевшие от боли глаза пытаются прожечь меня холодным, бессмысленным словно у рыбы, взглядом. Пожертвовал жизнями своих товарищей… Удар. Убил и сожрал их. Еще удар. Прошелся по головам. Еще. Лишь бы спасти свою собственную…