Петр Чичилов - Звездная империя Малатеста

В Кнессете было жарко, но умеренная партия военных уравновешивала радикальных крылатых. В спорах рождалась истина. А когда не рождалась, члены парламента вспоминали, для кого они в нем сидят, и шли на компромисс.

На долгие месяцы в политических дебатах закрепился лозунг Велаши: «Мы левые для своих граждан и правые для всех остальных». Конечно, это не означало какого-то преследования гостей империи и, тем более, дискриминации по происхождению, существовавшей прежде, и с которой новое правительство как раз-таки ожесточенно боролось. Но Малатеста больше не собиралась бездумно прощать долги другим державам и вливать в них огромные денежные суммы только потому, что они якобы враждебны Эльпаксу.

Бактра незамедлительно стала проводить через Кнессет новые законы и отменять старые.

В первую очередь, были отменены любые ограничения для жителей других провинций империи и введена единая валюта. Курс дирхама тут же упал, но продажа Эльпаксу натуральных продуктов питания и торговля с альмогаварами помогли не рухнуть экономике Малатесты. Всех граждан империи уравняли в правах вне зависимости от происхождения. Различные разновидности гражданства были отменены.

Другие принятые законы существенно ограничивали монополии старших семей. Волна критики поднялась колоссальная, но на стороне нового правительства были многочисленные промышленники, в числе которых — мануфактура Мультади, а также фермеры. Контракты с корпорацией «Архонт» на изготовление кавалерийских машин расторгли. Семья Чируви в итоге поддержала Балдуина. Кроме того, поддержку оказала и семья Дельеро. Тесею, который теперь руководил всеми делами семьи, нравились идеи Магдалины. Он смирился с потерями в бизнесе ради своей державы.

Также были подготовлены проекты многочисленных законодательных ограничений для прежней политической элиты. Специально организованный комитет должен был изучать личные дела каждого должностного лица, будь то полицейский или судья, и принимать решение о возможности сохранения должности за таким лицом. В случае обнаружения каких-либо серьезных нарушений или фактов коррупции человек увольнялся без права занимать иные государственные должности. Такие же ограничения вводились для членов их семей, друзей и любовниц. Аналогичным образом новые законы распространялись на работников СМИ, поддерживавших прежний режим. Причем ограничения распространялись как за нарушения при правлении Тахо, так и при правлении Таледы Чируви.

Согласно новым поправкам к Конституции Малатесты, власть монарха существенно ограничивалась, однако царь по-прежнему мог выступать с законодательными инициативами, утверждал основные законы, обязательные для всей империи и имел право законодательного вето.

В итоге в ходе увольнений из Минобороны, бывшего Адмиралтейства, полиции, судов и СМИ без работы могли остаться сотни тысяч человек, если не миллионы. Комитет должен был заниматься их трудоустройством, предлагая различные должности по всей империи. Основная часть должностей находилась в сфере услуг. В случае если такие лица не соглашались на работу, им надлежало покинуть империю, либо отправиться в тюрьму. Трудоустройство этих людей потребовало бы выделения огромных сумм из бюджета, однако планируемые многочисленные конфискации имущества у коррупционеров должны были покрыть издержки.

Бактра пошла дальше и призывала карать даже тех чиновников, которые не совершали каких-либо нарушений, но предлагали идиотские законопроекты или выступали в СМИ с безумными речами.

Однако, когда специалисты провели предварительные расчеты, оказалось, что на подобные люстрации потребуется несколько годовых бюджетов империи. К тому же, Магдалина относилась к таким законам двояко. С одной стороны, оздоровление империи требовало жестких мер, с другой, всегда существовала вероятность поразить в правах невиновного человека. Бактра уверяла, что комитет при работе будет руководствоваться не только фактами, но и здравым смыслом. Однако никогда нельзя исключать человеческий фактор.

Не найдя понимания с Бактрой по люстрациям, Магдалина обратилась к Кико. Протектор отныне не мог напрямую влиять на принятие законов, поэтому лоббирование производилось через государя. В итоге Балдуин наложил вето на самые радикальные законы, принятые Кнессетом. Велаши не скрывала недовольства, но конфликтовать с Бучи не стала, а засела с помощниками вносить изменения в свое творчество. Новые проекты люстрационных законов стали намного мягче. Теперь под ограничения подпадали только должностные лица из руководящего состава, а также лица, совершившие тяжкие нарушения.