Валерий Гуминский - Найденыш 4. Восхождение [АТ]

— Нет, пожалуй, Катьку нельзя, — пробормотала Тамара. — Две Меньшиковых в одних коварных мужских руках — папенька убьет тебя.

— Хватит, а?

— Да, конечно, — жена вдруг обхватила Никиту за шею и прильнула губами к его губам. Волхв ответил. Оторвавшись от него, Тамара тихо добавила: — Извини за глупый разговор. Но я действительно не хочу слышать о твоих бастардах, честно. Ну, точнее, сейчас не готова слышать. Может быть, когда стану старой корявой клюкой, смогу принять. А в остальных случаях — просто тебя убью, лично. Даже папу просить не буду. Помнишь мои ледяные мечи?

— Помню.

— Страшно?

— Да.

— Вот и бойся.

Никита только вздохнул, и крепче прижал к себе любимую, которая совсем была не против таких объятий.

Сегодня имение наполнилось гостями, в основном, родственниками со стороны двоюродного брата и семьей Великого князя Константина. Меньшиков не стал заморачиваться и прилетел на частном самолете княжеского клана, прихватив с собой всех домочадцев, кроме Сашки. Надежда Игнатьевна решила, что мальчику пока рано созерцать таинство прощания с мертвым, тем более, таким способом, как сожжение. Его оставили в императорском дворце, о чем непоседливый мальчишка нисколько не сожалел.

Самолет приземлился в аэропорту Вологды, откуда Великого князя, его жену, Тамару и Екатерину доставили в бронированном автомобиле потайники в имение. Остальных гостей, близко знавших Патриарха, ждали завтрашним днем к обряду. Великокняжеская семья расположилась на втором этаже, а назаровские родственники заняли левое крыло первого этажа всем своим большим семейством. Вот уж кто не испытывал боль многочисленных потерь, думал с тоской Никита, поглядывая на разновозрастных детей Александровых и прочих, у которых текла малая толика крови Назаровых.

Первое время Петр Иванович вел себя робко, ощущая присутствие Великого князя, но позже освоился, и даже пытался завязать разговор с Константином Михайловичем. Меньшиков охотно поддерживал беседу, просиживая по нескольку часов в большом приемном зале со старшим поколением Александровых. Для обслуживания такого количества людей Никита нанял в одной городской компании служащих, но распределяла работу Елизавета своей жесткой рукой. Алена по просьбе Никиты, была прикреплена к Тамаре и Кате, чтобы выполнять их поручения или деликатные просьбы. Молодые девушки перезнакомились и уже к вечеру охотно болтали друг с другом, делясь своими секретами.

Никита из своей комнаты никуда не переезжал, только заменил мальчишескую мебель на более серьезную и подобающую случаю: двуспальную супружескую кровать, большой зеркальный шкаф, умело встроенный в одну из ниш комнаты, мелочь вроде стола и стульев, зеркальное трюмо. И как завершающий штрих — мягкий пушистый ковер на полу. Особняк умирал, не в силах сдерживать потоки холодного воздуха из невидимых щелей, и ходить босыми ногами по лакированным половицам было некомфортно.

В общем, каких-то проблем с размещением гостей и их обслуживанием не возникло. А вот непонятный наезд постаревшего Петра Ивановича и его сына Дмитрия — рано облысевшего и с дряблой кожей на руках и лице мужчины лет пятидесяти — едва не возмутил Никиту. Оба двоюродных представителя под каким-то предлогом пригласили молодого волхва прогуляться по обширному парку, и так получилось, что они увели его в самый дальний и глухой угол рощи, сразу за усыпальницей, где начали предъявлять права на часть имущества Назаровых.

Завел разговор Дмитрий, ловко провернув ситуацию таким образом, что три десятка лет назад Патриарх, используя свое влияние, отторгнул половину имения от доли своей родной тетки, Марии Егоровны, после ее смерти в свою пользу. При этом фигурировали какие-то странные бумаги, подтверждавшие факт передачи части родового поместья в пользу Назарова Анатолия Архиповича. Это при том, что его мать и отец уже были мертвы, а тетка ненадолго пережила их. Будучи Патриархом, Анатолий Архипович провел процесс отчуждения остальной части поместья, и стал полноправным его владетелем.

Слушая нытье лысого Дмитрия Петровича, Никита особо не вникал в его претензии. Все бумаги, которые он до этого читал и изучал, имели под собой юридическую силу. Адвокаты уверенно отвечали, что до подписания завещания проводились всевозможные проверки, и каких-то ошибок быть не должно. После смерти старшего Назарова имение отходило в пользу его внучки Валентины, однако в связи с ее трагической смертью по прошествии некоторого времени Патриарх переписал завещание. По дате подписания Никита вычислил, что дед уже знал о его существовании. Документы надежные, трактовка завещания не подлежала никакому двойственному прочтению. Хозяин родового гнезда — Назаров Никита. Точка.