Владимир Корн - Один и без оружия

Слава на миг умолк, собираясь с мыслями, и тут он увидел меня. Вслед за ним, откликаясь на его реакцию, и все остальные. В ответ на их вопросительные взгляды я развел руками и даже головой мотнул: не помогло. В том, что женщины здесь совершенно ни при чем, у меня была уверенность с самого начала. Дело в другом. В чем-то незначительном, в какой-то мелочи. Но в чем именно?!

— Теоретик, ты с ней точно того? — Подозрительности в голосе Гудрона хватало с избытком.

Тебя там со свечкой не хватало, чтобы смог убедиться лично!

— Плохо дело, — вздохнул Гриша.

Грек, соглашаясь, кивнул.

— И что мы теперь предпримем? — спросил Янис, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Самому бы знать точно, — пробормотал Грек. И куда громче сказал: — Есть у меня одна мысль. — А когда все на него заинтересованно посмотрели — Георгич именно из тех людей, которые могут найти выход практически из любой ситуации, пояснил: — А не отправиться ли нам к пику Вероятности прямо сейчас? Не то чтобы на ночь глядя, а не откладывая надолго? Как вы на это смотрите?

После чего посмотрел на всех по очереди. В том числе и на меня.

Признаться, из комнаты я выходил с некоторой опаской. Как бы то ни было, лучшим выходом для всех было избавиться от меня тем или иным способом. Например, Грек вполне мог сказать: «Знаешь, Игорек, поразмышлял я тут на досуге, с людьми посоветовался… И пришел к выводу: расходятся наши с тобой пути-дорожки, ты уж не обессудь. Оставим мы тебе того-сего сколько сможем, ну а дальше как-нибудь сам».

И я бы понятливо кивнул. И еще подумал бы: хорошо хоть живым оставили. Держать постоянно при себе такую бомбу — это даже не месть гвайзелов, которая у них заложена чуть ли не на генетическом уровне. Или не то же самое от перквизиторов. Есть тут такие. Не животные — люди, но куда их хуже!

Гудрон однажды на мой вопрос — что делать, если вдруг потеряюсь в джунглях, ответил:

— Ждать. Оставаться на месте и просто ждать. Пока мы сами тебя не найдем. Если будем искать. Иногда пожертвовать одним человеком — означает спасти остальных.

Так что понять Грека я бы смог. О пике Вероятности мне доводилось услышать единственный раз. Все, что понял, — путь к нему невероятно тяжел. Но и наградой становится шанс вернуться на Землю. Шанс больше теоретический, но вдруг он и вправду есть?

— Георгич… — тяжело вздохнул Гудрон. — К походу туда хорошенько подготовиться нужно. Одних патронов сколько понадобится! А у нас их по пальцам перечесть.

— У тебя другие варианты имеются? — живо поинтересовался тот.

— Вот чего нет, того нет, — мотнул головой Гудрон.

— А ведь Георгич прав! — вступил в разговор Гриша Сноуден. — Если разобраться, риск для нас есть везде. Но туда хотя бы есть из-за чего идти. Бесконечно скрываться мы не сможем. Прижучат однажды где-нибудь в тухлом месте, а у нас к тому времени и отстреливаться будет нечем.

— А почему бы нам вначале на Вокзал не заглянуть? — предложил Янис. — На его территории нам точно ничего не грозит. Заодно и патронами разживемся, и всем остальным, что может понадобиться.

На Вокзале находится Настя, и стремление Артемона туда попасть вполне объяснимо.

— Снова через ту же самую долину? — резонно спросил Гриша. — К Вокзалу другой дороги нет, и нам ее в любом случае не миновать.

— Собственно на Вокзал для начала я и хотел предложить отправиться, — сказал Грек, когда все желающие высказались. — Там и Теоретику относительно безопасно будет, пока мы не подготовимся.

Именно что относительно. За убийство на Вокзале карают смертью. Но ведь убить можно и так, что не останется ни свидетелей, ни зацепок. И все же риск куда меньше, чем поймать пулю в лесу или в любом другом поселении.

— Ну так что скажете?

— А что тут говорить? — ответил за всех Слава Проф. — Дорога на Вокзал нам знакома, а пик Вероятности стоит любого риска.

— Тогда всем отдыхать до утра. Детали обсудим завтра.

— Теоретик, — услышал я в спину голос Гудрона. — Ты старайся, старайся! Возможно, все дело именно в старательности и заключается.

И непонятно было, всерьез он говорит или шутит, — у него так всегда.

— Света, тебе часто говорят, что ты красивая? — Я любовался фигуркой девушки, которую ничего не скрывало. — У твоего Парамона губа далеко не дура!

Светлана ойкнула, прикрываясь одеждой, которую не успела надеть. Она, вероятно, считала, что я все еще сплю.

— Во-первых, Парамон не мой. А во-вторых, ты зачем подглядываешь?!

— Как будто бы теперь имею полное право, — самодовольно заявил я. — И вовсе даже не подглядываю, а любуюсь!